— За что? — с интересом спросила Нина, гадая, причастен ли к этому Адам.
— Всё-то тебе нужно знать, — пробормотала пришедшая в себя Рада. Глаза ведьмы все еще были закрыты. «Интересно, сколько времени она притворялась спящей и всё слышала? — подумала Нина».
— А почему бы тебе не рассказать нам? — нагло заявила она ведьме.
— Почему бы и нет? — эхом отозвалась та, и резким рывком подняла голову, так, что Нина отпрянула от неожиданности. Даже Ярослав напрягся, а его левая рука едва заметно дрогнула. «Наверно, в левом кармане у него кольт или какое еще оружие. А какая реакция! И всё время начеку, — восхитилась и одновременно пожалела нелегкую судьбу охотника Нина».
— Нам торопиться некуда — остальные охотники придут еще нескоро, — ответил Ярослав, — так что с интересом послушаем твою историю. Заварить тебе чаю?
— Спасибо, пожалуй, откажусь, — скривилась Рада. — Я, знаешь ли, не очень-то доверяю вареву охотников.
— Как пожелаешь, — равнодушно пожал плечами Ярослав, будто и не ждал от ведьмы другого ответа. — Так что там с твоим изгнанием? Поведаешь нам свою тайну?
— С удовольствием, — хищно улыбнулась Рада, и отчего-то внимательно посмотрела на Нину. Девушка притворилась, что ничего особенного в этом не заметила. — Это было на закате девятнадцатого столетия. Я тогда была юной, неопытной и наивной. Моя семья была смешанной — мать потомственная ведьма, а отец — зажиточный купец без малейших признаков магических способностей. О том, кем являлась матушка он узнал лишь после свадьбы. Как рассказывала мама, свирепствовал он жутко, но не бросил ее, только, бывало, как напьется, так давай пускать в ход кулаки. Злобу свою вымещал, видимо. Так однажды и забил ее до смерти. Меня отец не трогал, хотя и был суров. Правда, я старательно скрывала свой дар, унаследованный от мамы. Так мы и жили вдвоем с отцом. Мне было шестнадцать, когда в наш дом приехал его давний приятель. Они с папой долго пили за встречу, вспоминали юность, после чего папа крепко уснул, а Иннокентий пробрался в мою комнату, и… В общем, наутро, опасаясь расправы отца, он предложил мне стать его женой. Я согласилась, так как иначе меня ожидали позор и бесчестие. К счастью для меня прожили мы с ним недолго — Иннокентий любил зимнюю охоту, так его и нашли растерзанным волками. Я осталась молодой и довольно обеспеченной вдовой, а главное — я обрела долгожданную, выплаканную долгими ночами, свободу. Мне снова захотелось жить полной, счастливой жизнью, но в своей деревне я не могла позволить себе такую роскошь, как счастье — для соседей я была безутешной вдовой. И я решила уехать. Так я и сделала, наняла извозчика, и уехала в город. Здесь у меня не было ни друзей, ни родных, ни просто хороших знакомых, никого. Но так даже было лучше — я начала всё с чистого листа. Для новых знакомых я стала той, кем хотела быть — молодой обеспеченной барышней, не утратившей вкуса жизни. И понеслась… Меня приглашали на званые вечера, обеды. Не скажу, что это было высшее общество, но мне нравились мои друзья. Однажды, прогуливаясь ранним утром, я встретила молодого барина, выгуливающего своего пса. Он жил по соседству, но до этого утра мы даже не здоровались. Эту семью не принимали в обществе, и позже выяснилось почему — мать Адама была магиней. Узнав это, я ощутила невероятное счастье. Я встретила подобных себе! Это казалось невероятным. Меня тянуло к этой семье, а особенно к Адаму. Не скажу, что он пылал ко мне ответной страстью, но, тем не менее, мы стали любовниками. Адам представил меня магическому обществу, где я ощутила себя своей. Я была счастлива. Правда, недолго. Однажды я узнала, что у Адама есть возлюбленная — дочь охотника. Их союз был невозможен, вот только любовь не знает запретов, и однажды их тайна раскрылась. Наш с ним роман тогда не был секретом, а потому нас с Адамом обвинили еще и в прелюбодеянии. Охотник, в ярости, намеревался убить свою дочь, но ее спас некий клан магов. Поговаривают, что она всё еще жива — лежит себе в гробнице, усыпленная заклятием.