Лука откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на Корделию, чувствуя ее сомнения и растерянность.
Она была простодушна и не имела опыта справляться с проблемами, которые подбрасывала жизнь. Видеть плюсы в самой безнадежной ситуации. Это была разница между победителями и проигравшими, и он всегда становился победителем.
В отличие от его отца, который поздравил его впервые в жизни по-настоящему искренне.
— У тебя хватит денег на тысячу лет! — рявкнул в телефонную трубку Джованни Барези, стараясь перекрыть громкие звуки музыки и смех на заднем плане. — Пора тебе по-настоящему узнать, что такое жизнь.
Он хотел сказать отцу, что это не история любви, просто ошибка, которая не обошлась без последствий, но не стал этого делать, радуясь искреннему восхищению в голосе своего старика.
— Я хочу, чтобы мы поженились, — начал Лука с грубой искренностью. — Ты думаешь, что я динозавр. Ты думаешь, я погряз в бессмысленных традициях, тогда как брак в наши дни мало кому нужен даже при наличии ребенка. Бесчисленное множество одиноких матерей воспитывают детей, тогда как отцы лишь время от времени заглядывают к ним.
Лука сделал паузу, и Корделия посмотрела на него, когда до нее дошел смысл его слов.
Ее сердцебиение ускорилось, и она сглотнула.
— И может быть, — продолжал он спокойно, — я немного старомоден, когда дело касается семьи, жаждал быть свободным, чтобы делать все, что я хочу, но все это ради того, чтобы мог гордиться своим наследием. Разве это плохо? — Лука позволил риторическому вопросу повиснуть в тишине. — Я буду любить нашего ребенка всем сердцем. Я буду защищать его, научу любить свои корни и свое семейное дело. Ты говоришь мне, что не можешь думать о браке без любви. Любви тебе не обещаю, но уважения ты получишь в избытке.
Но он никогда не полюбит ее. Он только что подтвердил это на случай, если она неправильно его поняла. Корделия видела, как работает его мозг. А как насчет ее чувств к Луке? По-настоящему ли сильно она влюбилась в парня, который не допускал чувства в их отношения?
От балансирования между голосом ее разума и телесными ощущениями у нее закружилась голова.
— И подумай о том, что ты всегда хотела, Корделия, — увидеть мир. Это станет доступно тебе и нашему ребенку, если мы поженимся.
— Я… Я подумаю об этом, — беспомощно произнесла Корделия, понимая, что Лука использовал ее слабое место, зная, как трудно ей будет устоять перед образами самолетов и кораблей, уносящих ее и ребенка — их ребенка — в полные приключений путешествия, которых у нее никогда не было.