Все сотрудники института проходили через руки Демьяна Савельевича, отвечавшего за сохранность государственной тайны и моральный облик сотрудников. Доводилось и мне встречаться с ним.
В первый раз это произошло в 1972 году. Я ещё активно играл в шахматы и решил попробовать силы в чемпионате Европы по переписке. Но любые контакты с иностранцами были нам запрещены — даже отправка в открытой почтовой карточке шахматных ходов. Все сотрудники института давали подписку с обязательством не общаться с иностранцами и докладывать обо всех, даже случайных контактах с иноземными гражданами в органы КГБ.
Для участия в международном турнире по переписке мне пришлось испрашивать разрешения у большого начальника — полковника КГБ. Полковник принял меня дружелюбно, хотя ему не понравилось, что я носил солнцезащитные очки, поскольку люди в темных очках вызывали у него ассоциацию с иностранными шпионами. Полковник, как оказалось, был любителем шахмат и разрешение на мое участие в турнире дал, согласовав дело с Лубянкой. Однако Демьян Савельевич посчитал своим долгом проявить бдительность и вызвал меня для беседы. Его любимая фраза была: "Лучше перебдеть, чем недобдеть".
— Что это за игра такая, шахматы по переписке? — строго спросил он.
— Это когда партнеры пересылают друг другу шахматные ходы по почте, объяснил я.
— Представители каких стран будут участвовать в турнире?
— Представители Англии, Франции, Западной Германии, Бельгии, Дании, Италии и Испании, — отвечал я, как на экзамене.
— Так это же страны НАТО — враги Советского Союза! А можно ли исключить, что под видом шахматных ходов вы не передадите секретную информацию? — спросил Демьян Савельевич и в упор посмотрел на меня.
Я опешил. Почему же он думает, что я потенциальный враг народа, способный передать НАТО советские секреты, с которыми я вдобавок и незнаком?
— Открытки с шахматными ходами посылаются без конверта в открытом виде. КГБ всегда может проконтролировать мои ходы в испанской партии, возмущенно проговорил я.
— Это не так просто сделать и требует дополнительных ресурсов. А сколько по времени будет длиться ваш шахматный турнир по переписке? — не унимался Демьян Савельевич.
— Поскольку почта из СССР за рубеж идет медленно, то турнир будет длиться около трех лет, — ответил я.
Демьян Савельевич чуть не подпрыгнул на стуле:
— Вы что же, хотите, чтобы КГБ в течение трех лет отслеживал ваши ходы? Так дело не пойдет! Не нужно вам ни с кем переписываться. Я предлагаю другой план: мы за наш счет пригласим всех иностранных участников шахматного турнира в Москву и вы сыграете с ними под нашим полным контролем за несколько дней.