Поднимались мы к этим пещерам, продираясь через банановые заросли и колючий кустарник. Кроме того, приходилось тщательно остерегаться длинных тонких красно-коричневых ос. Их маленькие открытые гнезда (часто всего несколько ячеек) лепились повсюду под выступами скал. Однако ожидавшее нас зрелище с лихвой окупило бы и гораздо более серьезные трудности.
Перед нами, без сомнения, были пиктографические письмена[7], начертанные на мягком туфе пенистонских скал.
Все стены пещер оказались испещренными мелкими необыкновенными рисунками. Здесь были и изображения голов с глазами, носом и ртом, и крохотные контурные фигурки человечков в различных позах, и спирали, напоминающие наши пресноводные ракушки, витые, словно почтовый рожок. Еще точно такие же письмена я видел только в пещерах на Бонайре. Немало наскальных изображений есть и на других островах, но они иного, ритуального характера.
Что именно обозначают эти письмена, никто не знает ни на Бонайре, ни на Сент-Винсенте. Даже неизвестно точно, какое из индейских племен жило близ Пенистона и имело здесь свою культовую площадку. Вероятнее всего, тут, как и на Бонайре, жили индейцы араваки.
Предыстория Малых Антил до сих пор темна и спорна. А на таких островах, как Доминика и Сент-Люсия, Сент-Винсент, Гренадины и Гренада, и сегодня все еще остается множество неразрешенных природоведческих и археологических загадок. Не говоря уже о тех антропологических открытиях, которые еще могут быть сделаны исследователями этих крошечных и привлекательных островов.
Несколькими днями позже я «охотился» за живыми индейцами. Один из приветливых негров в белом облачении католического патера навел меня на след восьмидесятилетней миссис Марты Баллантайн, считавшейся чистокровной карибкой; мне сказали, что она еще помнит несколько карибских слов.
Из своей прошлогодней поездки в Санди-Бэй (сент-винсентский центр карибов), где живет эта почтенная матрона, я вынес впечатление, что там кроме негров живут люди лишь смешанной, афроиндейской расы. Однако некоторые из этих так называемых самбо чрезвычайно похожи на индейцев. Неужели же теперь мне предстоит пересмотреть свое мнение?
Вскоре мы с шофером по крутым «улицам» добрались до небольшого деревянного домика в обычном вест-индском стиле — на невысоких сваях из грубого, вручную распиленного леса.
Оказалось, что слух о нашем прибытии опередил нас. Старуха уже стояла на лестнице; она пригласила меня войти в свою комнату; по голым дощатым стенам были развешаны цветные литографии с изображением Христа, поздравительные открытки и поношенное платье.