Проктор особенно подчеркивает, что при инвентаризации ямайской папоротниковой флоры из 525 известных видов уже не удалось обнаружить около 110. «Можно с уверенностью сказать, — пишет он, — что по крайней мере некоторые из них (особенно легкоранимые формы древовидных папоротников и эпифиты) совершенно исчезли»[31].
Как Кюрасао стал полупустыней
Но помимо научной стороны дела есть еще и чисто практическая. Там, где колонизаторы сводили естественную растительность, они косвенно лишали плодородия большие земельные площади. Особенно наглядно это видно на Кюрасао, Арубе и Бонайре.
Кюрасао был открыт Алонсо де Охедой в 1499 году… Индейцы араваки вскоре начали заниматься скотоводством — хозяйственной отраслью, в доколумбовской Америке неизвестной[32]. Уже это оказалось вредным для растительности бедных дождями островов. Но самым худшим было сведение леса под посевы и луга. А когда в 1634 году острова эти перешли к голландцам, то их основными экспортными продуктами стали соль, красильное дерево (Hocmatoxylon brasiletto) и дерево диви-диви (Caesalpinia coriaria). Таким образом, новые хозяева довершили истребление здешней флоры.
И когда теперь бродишь, например, на Кюрасао или Бонайре по заросшей кактусами полупустыне, где на совершенно голых холмах лежат развалины помещичьих домов в стиле голландского барокко, то трудно себе представить, что некогда склоны этих холмов были покрыты плантациями сахарного тростника, а до этого густыми лесами. Не считая отдельных полей, засеянных африканским дурро[33], на Кюрасао вряд ли увидишь другие посадки, кроме небольших, с искусственным орошением фруктовых плантаций «хофьес». А на Бонайре встретишь одни только поля алоэ, обсаженные «живой изгородью» из кактусов.
Растительность этих островов никогда не была такой пышной и разнообразной, как в местах, богатых атмосферными осадками, где растут дождевые леса. Небольшие остатки первоначальных лесов можно видеть на горе Синт-Кристоффер в западной части Кюрасао. Судя по их типично тропическому характеру — рядам «дикого ананаса» и всевозможным эпифитам, «озеленяющим» кроны деревьев даже тогда, когда они в засушливый сезон стоят без листвы, — здесь все же был довольно богатый растительный мир.
Оплакивать его исчезновение есть все основания даже у того, кто не занимается спасением природы. Здесь, как и в прочих местах, где лес был сведен, влажность почвы нарушена до такой степени, что земля совершенно пересохла. А между тем там, где она лежит нагая между рядами кактусов, видно, насколько она богата гумусом. Но с исчезновением грунтовых вод ей стало не под силу кормить все увеличивающееся население. И здешним жителям овощи и фрукты приходится покупать на рынках близлежащей Венесуэлы.