Надо отдать должное Петровичу: у него вдоволь терпения. Как он старается, чтобы увеличить трос! Это хорошая черта; не удивительно, что у Ширшова ладится его научная работа… По сегодня Петровича постигла неудача: провозившись полный день с наращиванием троса, он к вечеру обнаружил, что получилось неладно; Петрович расстроился: придется завтра начинать все снова…
В палатке температура держится на уровне трех — пяти градусов тепла. У меня сильно мерзнут ноги. Когда я смотрю на них, мне становится грустно: какие они грязные! Конечно, ничего удивительного в этом нет: мы уже седьмой месяц не заглядывали в баню…
Делаю перерыв в записях. Отправляюсь на склад. Дневник допишу ночью…
Во время работы на складе у меня так защемило сердце, что я подумал: ну, пришел конец!.. Однако мне очень этого не хочется: надо еще много, много поработать для Родины. А жизнь наша день ото дня становится короче!
Я вернулся в палатку, принял капли. Сейчас заберусь в спальный мешок…
Петрович перед сном обрадовал меня:
— Я нашел секрет, как соединить трос, — сказал он. — Теперь у меня дело пойдет!
7 декабря
Едва только Эрнст передал утреннюю метеорологическую сводку, как неожиданно свалилась на снег антенна. Все пошли поднимать и укреплять ее.
Узнали горестную весть: после болезни скончался радист Сима Иванов — один из участников нашей воздушной экспедиции на Северный полюс. Всегда спокойный, добрый и веселый, он был замечательным человеком и товарищем. Сима, хотя был молод, проработал в Арктике много лет; он был радистом на полярной станции Маточкпн Шар, участвовал в походе «Челюскина», совершил несколько перелетов. Мы потеряли хорошего друга…
Подняв антенну, мы вернулись в палатку и вдруг почувствовали, что пахнет чем-то паленым… Стали осматривать помещение. Оказалось, что кабель, лежавший на спальном мешке Эрнста, давал искру и мешок немного подгорел.
Когда трос у Петровича был готов, мы перетащили лебедку на нартах к гидрологической палатке. Ширшов развел примус и занялся своей работой.
Женя вел точный подсчет протяжения нашего дрейфа.
Сегодня мы впервые ели картофельное пюре. До сих пор не готовили этого блюда, так как картофель у нас только сухой, который надо долго кипятить. Нынче я приспособил ручку от пешни в качестве пестика. Растер картофель в порошок, развел его молоком и добавил масла. Получилось очень приятное кушанье. Все хвалили этот редкий деликатес.
Петрович вернулся только в час ночи: он делал гидрологическую станцию на глубине тысяча пятьсот метров.
8 декабря
Пришел Петрович и сказал: