Я разбудил Петра Петровича. Мы пообедали. После этого Петя чинил штаны, одновременно заучивая английские фразы. У нас появились в употреблении забавные русско-английские слова, например: холодэйшен (что означает холод, мороз)…
Женя очищал стены нашей палатки ото льда; вода замучила: как только температура в палатке повышается, его койка наполняется водой… Мы нарубили здесь четыре бидончика льда. Затем протерли тряпкой мокрый брезент койки и снова уложили шкуры на кровать.
Сегодня, кажется, все будем спать спокойно. Ведь были ночи, когда на брезенте скоплялось так много воды, что мелкие рыбы могли бы свободно плавать здесь, как в бассейне.
Когда я выносил мусор из кухни, заметил на горизонте большое пламя: оно то уменьшалось, то увеличивалось. Впечатление было такое, будто кто-то машет огромным красным флагом. Я взял фонарь и начал им размахивать, как бы отвечая. Потом позвал Женю и Петровича. Они долго смотрели, советовались и наконец сделали заключение:
— Это, очевидно, звезда.
Я продолжал смотреть в ту сторону, где, как мне показалось, непрерывно мелькал огонь. Я обрадовался этому, подумав, что к нам идут люди. Впрочем, откуда?.. Из Гренландии?..
Женя установил теодолит и окончательно развеял мои предположения, уверенно подтвердив:
— Да, это звезда!
Легли спать далеко за полночь. Через несколько часов мы проснемся и начнем генеральную уборку палатки. Будем мыть голову и бриться. Я сварю обед сразу на три дня.
Думаем хорошо встретить Новый год. пожелать нашей Родине новых больших успехов.
31 декабря 1937 г. — 1 января 1938 г.
Последний день года.
Ночью Эрнст подготовил из снега две кастрюли воды для варки обеда. Потом он принял двадцать одну поздравительную телеграмму от родных и друзей. Спасибо вам, дорогие соотечественники, за теплоту и ласковое слово!
Неожиданно подул сильный ветер, и все мои труды по раскопке лагеря были ликвидированы; снова вокруг нас образовались сугробы снега.
Я накормил Веселого, забрался в палатку и занялся приготовлением праздничного обеда.
В ожидании новогоднего вечера открыл банку паюсной икры, достал сосиски, копченую грудинку, сыр, орехи, шоколад, роздал каждому по тридцать пять конфет «Мишка». Потом подстриг длинные косы, выросшие у Кренкеля. Это было забавное зрелище… Мы все побрились и помыли головы.
Прежде чем встретить Новый год, прошлись по лагерю: осмотрели каждую палатку, ощупали вещи на всех базах, побывали на трещине, укрепили лебедку.
Лишь за десять минут до наступления Нового года мы, утомленные, вернулись в свой «жилой дворец». Я начал переодеваться. Петрович стал со мной в шутку бороться, говоря: