Как удалось узнать от Гейдриха, прилетел он в Белоруссию для координации мероприятий по расследованию смерти Гиммлера и для подготовки "удара возмездия" химическим оружием по защитникам Минска. А на аэродром, к своему несчастью, приехал навестить старых друзей-лётчиков, с которыми летал ещё в небе Польши, Норвегии и Нидерландов.
Ещё одной интересной новостью было то, что за голову того, кто убил Гиммлера Гитлер назначил награду в миллион рейхсмарок, три месяца отпуска и поместье в любом месте на выбор. Плюс ко всему убийца стал личным врагом Гитлера номер один. Приятно, чёрт побери, высоко нас с Гризли оценили фрицы.
А наши планы отправить рано утром самолёты за линию фронта, а самим выдвинуться в сторону Кобрина и далее на Брест рухнули тем же вечером. Небо как-то вдруг заволокло плотными тучами и на землю хлынул самый настоящий ливень. Я едва успел вернуться в город до того, как дорога, до этого вполне себе приличная, превратилась в жидкую трясину. Взлётная полоса тоже размокла и теперь после окончания ливня надо как минимум сутки ждать, когда она подсохнет.
В штабе комиссар и генерал-майор Архипов чём-то беседовали с пожилым мужчиной характерной наружности. Увидев меня, он сказал; – А вот и командир. Можете обратиться к нему со своей просьбой.
Мужчина тут же встал и чуть заметно склонившись, представился; – Здравствуйте, товарищ командир. Меня зовут Авраам Нейльдман. После того, как немцы повесили нашего раввина я старший в нашей общине. Мы хотели обратиться к вам с просьбой принять в ваш отряд наших молодых мужчин. Они давно рвуться воевать, но, как вы сами понимаете, до этого времени не имели такой возможности.
– И вам здравствовать, уважаемый товарищ Нейльдман, – поздоровался я, – И сколько человек изъявили желание присоединиться к нам?
– 650 человек. Это только мужчин, а ещё 26 женщин и девушек.
Сказать, что старый еврей меня ошарашил, это ничего не сказать.
– Извините, не знаю как вас по отчеству, – обратился я к нему.
– Моего отца звали Хаим, – Нейльдман вновь чуть заметно поклонился.
– Скажите, Авраам Хаимович, а сколько вообще было человек в гетто?
– Почти пять тысяч. Немцы согнали сюда евреев со всех окрестных селений, – ответил за него комиссар.
– Мда, – я задумавшись покачивался с пятки на носок. Конечно целый батальон дополнительно нам не помешает, но это если брать людей уже обученных хотя бы стрелять. Видя, что я не могу принять решение, Нейльдман вновь заговорил; – Не волнуйтесь, товарищ командир. Все наши люди умеют стрелять из винтовки, а некоторые даже служил в армии.