Через неделю после праздника мы с Фёдором на санях, запряжённых уже знакомой мне лошадкой, отправились в село Ломовка. Надо было прикупить мясца на свадебный стол, а у Фёдора там был знакомец, у которого этим самым мясцом можно было разжиться. Пока ехали, он мне рассказывал про своего знакомого.
– Ломовские вообще хитрованы, но этот переплюнул их всех. У него же и при царе крепкое хозяйство было. От отца ещё досталось. Самого то его с самого начала Империалистической войны в солдаты забрали и попал он к пластунам. Где-то за год до революции его и ранили. Врачи подштопали малёхо, да домой отправили. Демобилизовали, значит. Он и начал здесь хозяйством заниматься, отец его к тому времени помер. Лошадей ещё парочку купил, бычков да птицу разную. Женился, да жена ему каждый год по ребятёнку нарожала. Трое парней у него, да трое девок. Старшая дочь, да старший сын уже своими семьями живут. Когда начали колхозы организовывать, то его хотели, было, в колхоз записать, да только он вывернулся и тут. Пару лошадей отдал в колхоз и, пока там радовались, поехал в райсовет, да оформил семейную сельхозартель. Сунулись к нему, было, а у него уже и документ готов. И есть он теперь единоличник-артельщик[16]. Долго на него косо смотрели, так он, когда Магнитку начали строить, пришёл к председателю и говорит, дай мне в аренду пару тройку лошадок с подводами. Хочу, мол, обоз продовольственный героям-магнитостроевцам отправить. Тут уж председатель смекнул, что непорядок получится, если какой-то единоличник обоз отправит, а колхоз в стороне останется. Не дал лошадей, сам решил обоз снарядить. Да только не на того напал. Этот ушлый пошёл по дворам, да везде говорил, что председатель лошадей не дал, а там, в Магнитке, герои-строители с голоду загибаются. В общем через неделю с его подворья выехало пять подвод, да все в красных лентах и флагах, а на первой так и транспарант "Героям-магнитостроевцам от сельхоз-артели "Сельский труженник" ". Тут и фотограф откуда ни возьмись и потом фотография в газете. Вот, мол, какие у нас сознательные единоличники-артельщики. А в Магнитке, сказывают, встречали его как героя. Даже грамоту дали с подписью самого Калинина. А сейчас лучше его свиней, бычков, да птицы во всём районе нет. Все к нему едут за мясом.[17]
– Постой-ка, – пронзила меня догадка, – а ты, часом, не про Безумнова Павла Афанасьевича рассказываешь?
– Про него, – Фёдор обернулся ко мне, – Слыхал про него там, у себя? – он мотнул головой куда-то в сторону.
– Ещё бы не слыхал. Родня это моя. Бабушка моя в девичестве Безумнова была. Сейчас уже замужем за моим дедом. Это тот, который рядом с артелью Филиппыча живёт. Павел Афанасьевич мне прадедом приходится. А историю эту я от отца слышал.