– Ежели я с тебя хоть копейку за эти гостинцы возьму, то меня тёща со свету сживёт, а она это может, – хохотнул он, – ты бери и не стесняйся. По родственному всё, по свойски.
Интерлюдия. Дом Безумновых.
– Ну, сказывай, чего тебе Михаил сказал, – Бабка Ефросинья, казалось, едва не подпрыгивала от нетерпения.
Павел Афанасьевич неторопливо уселся на табурет, охлопал себя, будто бы в поисках кисета с табаком, потом, зачем то, достал из кармашка расчёску и провёл ею по своим усам, которыми очень гордился. Возможностью слегка по нервировать тёщу следовало насладиться.
– Пашка! – прикрикнула баба Фрося на зятя, – ой, дождёшьси сейчас.
Безумнов решил дальше не рисковать и почти дословно пересказал то, что узнал от внезапно появившегося родственника. Ефросинья Николаевна надолго задумалась.
– Вон оно как, значица, – она тяжко вздохнула, – Видела я, что зло какое-то будет над нашей семьёй, да не ведала, какое именно. А теперь следов того зла нет более, – она резко обернулась к зятю, – В ноги ты должен кланяться Михаилу кажный раз. От смерти лютой спас он детей твоих. Вижу, как изменились их судьбы. А теперь ступай, да подарок богатый к их свадьбе выбери.
– Да кто же он такой? С чьей стороны родич, никак не пойму?
– То, Павел, тебе знать не следоват. Знай только, что он нам родня по крови.
Свадьба была весёлая и шумная. Приехало многочисленное семейство Безумновых, включая мою будущую (вот, блин, парадокс) бабушку Елизавету с мужем, моим, тоже будущим, дедом, Ринат Гареев и его родственница Алия с дочерьми, у которой пряталась Татьяна, продавщица из коопторга Зинаида, которая, на удивление, приняла очень активное участие в подготовке к свадьбе, помогала с несколькими женщинами готовить угощения на стол и убираться в доме, директор промартели "Металлист" Семавин Аркадий Филиппович с супругой и ещё много незнакомого мне народа.
Фёдор, как родственник невесты и Павел Афанасьевич, как родственник со стороны жениха затеяли шуточный торг, один продавая, а другой выкупая невесту. Без смеха на это действо смотреть было невозможно. Наконец, достигнув согласия, они скрепили его крепким рукопожатием.
– Ну что, жених, – обратился ко мне Павел, – а не уступишь ли свою невесту? Вон у меня два жениха готовых есть. Сколько хочешь казны за неё?
– Не уступлю, Павел Афанасьевич, – я приобнял Татьяну, – нет во всём мире таких сокровищ, чтобы были дороже моей любимой. Ну а ты поищи своим орлам других невест. Вон сколько красавиц здесь, – я кивнул в сторону молодых девиц.
– Охо-хонюшки, – Безумнов картинно обхватил голову руками, изображая огорчение и разочарование, – горько то мне как. ГОРЬКО!!! Его неожиданный тост подхватили все гости. Дальше свадьба покатилась как по накатанной колее. Пили, закусывали разнообразными разносолами и вкусностями, дарили подарки, произносили тосты. Ни мне, ни Татьяне спиртное не наливали. Не положено. Вскоре столы сдвинули к стене, освобождая место для танцев. Тут же появился патефон, место возле которого прочно оккупировал Семён Безумнов, и гармонист. Народ отплясывал так, что казалось, дом раскатится по брёвнышку. И под пластинки, и под гармошку. Особенно старалась Зинаида, выделывая замысловатые коленца. Её внушительный бюст при этом так заманчиво колыхался, что мужчины невольно не сводили с него глаз. Даже Павел сглотнул слюну, а Фёдор глядел так, словно кот, увидевший полную миску сметаны. Только что не облизывался. Ну а Зина, довольная произведённым эффектом, старалась ещё больше.