– Да, – кивнул Морган. – Именно так.
– А по поводу этого знакомого человека можете посмотреть? Чтобы как-то его конкретизировать.
– Посмотреть могу, но не уверен, что это конкретизирует, – произнес шаман, собирая руны обратно в мешочек. – Сейчас попробую…
Через несколько минут, вновь разложив деревянные пластинки, отец Тайры, выдохнув, признался:
– Все, что я вижу, – это был человек, недовольный Заком, его действиями или поведением. Иниго ему чем-то мешал. И это связано с деньгами.
С деньгами, значит. Забавно, ведь самого Моргана с Иниго деньги уж точно не связывали.
– А пол не видите? Мужчина или женщина?
Шаман мгновение колебался, рассматривая руны – то ли пытался увидеть там что-то, то ли раздумывал, как лучше соврать. Гектор склонялся ко второму варианту.
– Нет, к сожалению.
– Что ж, спасибо, – произнес Дайд и через секунду замер, когда Морган поднял голову и попросил с отчаянной настойчивостью:
– Тайру только не трогайте. Не просите ее гадать. Она плохо себя чувствует в последнее время, особенно если обращается к силе.
– С чего вы взяли, что я собираюсь просить ее?
– Это распространенный прием дознавателей – проверка информации через несколько источников. Прошу… не трогайте.
Гектор отчетливо скрипнул зубами, ощущая, как его планы рушатся, словно карточный домик. Он ведь хотел попросить Тайру. Он должен ее попросить, и не только насчет Зака Иниго.
– Вы же утверждали, что проклятие с Тайры спало после того, как вы обратились к его высочеству Аарону и он помог вам, дал свою кровь, – сказал Гектор холодно. – Выходит, это не совсем так?
– Это так, – ответил Морган чуть быстрее, чем следовало бы. – Но… из-за того что девять месяцев Тайра сдерживала проклятие и потом тоже чуть не умерла, оно по-прежнему отбрасывает на нее тень. Моя дочь часто болеет, вы же наверняка заметили.
– Ослепла она тоже поэтому?
Морган ощутимо напрягся.
– Вероятно, но точно неизвестно. И давайте лучше не будем об этом. Тем более к исчезновению Зака Иниго слепота Тайры отношения не имеет.
– Согласен, – усмехнулся Дайд, невольно подумав о том, что эта фраза, скорее всего, единственная правдивая за весь сегодняшний вечер. И надежда на то, что он все-таки сможет не превратиться для Тайры в чудовище, таяла с каждой секундой.
За день Гектор устал, как загнанная собака, и уснул сразу, как только голова коснулась подушки. Проснувшись будто бы через мгновение, дознаватель понял, что сидит на незнакомой кухне. Обвел глазами помещение: бело-оранжевые шторы с апельсинами, деревянный стол, покрытый кружевной скатертью с ромашками, на столе – старые газеты. Дайд протянул руку и взял одну. Поднял брови, читая давнюю заметку о самом себе и подвиге защитившего его Мальта. Видимо, именно ее когда-то увидела Тайра.