В день праздника дом Лео превратился в проходной двор. Друзья, родственники, знакомые – все жаждали увидеть Винченцо и пожать ему руку. Кухня была завалена пакетами с моцареллой, хлебом, сахаром, кофе, банками консервированных персиков, пастьерой>[8] и всевозможными кульками. Наконец наступил вечер, и люди высыпали на улицу, ожидая, когда же подожгут бикфордов шнур.
Я даже не пытался улестить родителей. У нас был уговор: если момент подходящий, можно обратиться с просьбой и получить желаемое, если же момент неподходящий, то и просить не стоит. Так что фейерверк я наблюдал на безопасном расстоянии – из окна нашей новой квартиры на последнем этаже жилого дома, который мог похвастаться консьержем и идеальной чистотой, а потому позволял моему отцу верить, что он воздвиг, наконец, неприступную стену между нами и пропастью.
Мы переехали сюда четыре года назад, после того как 16 апреля 1986 года между 16:16 и 16:39 Эдуардо заработал двести миллионов лир на «голубых фишках»>[9] корпорации «Аэриталия», которыми он владел уже лет семь, с момента их появления на Миланской фондовой бирже.
Предшествовавший этому день нельзя было назвать обычным.
15 апреля, когда завершались последние биржевые сделки, стало известно, что ливийские вооруженные силы выпустили две ракеты «Скад» по военной базе НАТО на острове Лампедуза. Каддафи наделал шуму, но его «Скады» упали в море, не долетев до берегов Италии.
Заслышав грохот, местные жители побросали свои дома и укрылись в старых каменных хижинах в стороне от всех поселений. «Ракеты не из пустоты появились, – рассказал мне отец в день оформления покупки квартиры. – Несколько месяцев подряд мы только и слышали, что о Каддафи, о том, как Кракси и Андреотти>[10] отреагировали на захват лайнера “Акилле Лауро”, о базе Сигонелла и этом ничтожестве Абу Аббасе>[11]. На самом же деле политиков волновала только биржа. Пьяцца Аффари была золотой жилой, которая позволяла каждому, даже такому, как я, родившемуся в послевоенной Форчелле голоштаннику, мечтать о покорении вершин…»
Таким образом, в 16 часов 16 минут 16 апреля, по прошествии почти двадцати четырех часов после воздушной атаки ливийцев, пока котировки ценных бумаг подрастали на 6,66 %, а секстили Марса, Венеры и Рака выстраивались самым идеальным образом, всем стало ясно, что ни Каддафи, ни Рейган, ни Третья мировая война не в силах остановить итальянцев в их погоне за золотом.
Мгновение спустя Эдуардо ответил на звонок Паскуале из отдела ценных бумаг, и тот сообщил, что к ним поступило распоряжение о продаже личных акций генерального директора банка Фердинандо Вентрильи по прозвищу Король. Он продал принадлежавшие ему тринадцать тысяч акций «Аэриталии», возглавляемой его братом. Речь шла о корпорации, внушительным пакетом акций которой отец владел уже давным-давно.