Винченцо был в белой майке и рваных джинсах. Высокий, светловолосый и широкоплечий, он занимал весь дверной проем. Он выглядел постаревшим, не таким, как раньше, когда они вместе с Кирпичом хозяйничали на улицах квартала. Пропахший табаком и со спутанной бородой, он смахивал на опустившегося боксера в финале карьеры. Его взгляд был подернут сероватой пеленой. Синие глаза – точь-в-точь как у Лео – потускнели. Ты смотрел в них и будто вглядывался в ночное море, становилось не по себе: это был взгляд убийцы.
– Ты все ж таки обзавелся шикарной улыбкой, – сказал он, провожая меня. – Надо записать номерок твоего дантиста.
Я покраснел, сердце бешено заколотилось. Мне вдруг вспомнились слова отца, и я испугался, оттого что оказался наедине с этим человеком.
Мы вошли в комнату Лео.
– Подыграй мне, – шепнул Человек-паук.
Вот уже несколько недель Лео не отрываясь играл на приставке «Сега Мега Драйв» в «Ежа Соника». Вот и сегодня он был до того поглощен блужданием по планете Мобиус и поисками восполняющих энергию Изумрудов Хаоса, что не обратил на нас никакого внимания.
– Ле, – тихо позвал его отец, закуривая «Лаки Страйк». – Тут пришел твой друг из квартиры снизу.
– Винчé, он уже давно здесь не живет, – ответил Американец, до предела выкручивая джойстик, и обратился ко мне: – Здорóво, старик. Знаешь, что я обнаружил?
Я посмотрел на экран телевизора. Превратившись в Суперсоника, еж стирал врагов в порошок одним прикосновением светящейся сферы.
– Что?
– Приглядись к ботинкам Соника. Что они тебе напоминают?
Я недолюбливал этого антропоморфного ежа.
– Ничего они мне не напоминают.
– Ну как же! – возбужденно запротестовал он. – Похожие были в клипе «Bad». Это дань уважения Майклу Джексону! Помнишь их?
– Я не особо в них вглядывался.
Человек-паук улыбнулся мне и поманил, чтобы я подошел поближе. Я не понял, чего именно он хочет, но, вероятно, угадал его план, потому что, когда я положил руку на плечо Лео и он повернулся, Винченцо налетел на него с другой стороны и повалил на ковер. – Давай быстрее! – закричал он. – Зададим засранцу жару!
В голове промелькнула мысль, что этот вечер никто из нас не переживет.
Не обращая внимания на возмущение сына, который не успел сохранить игру, Человек-паук принялся щекотать его и кусать за руки и за ноги. У Лео перехватывало дыхание от боли, но он не мог сдержать смеха и то и дело поскуливал. «Пожалуйста, прекрати!» – молил он отца. Хотя невооруженным глазом было видно, как им весело.
– Пацан, не стой столбом! – позвал Винченцо. – Будешь мне помогать или нет?