— Выносите ящики! — приказал Михаил.
Петя и Митя вытащили из инструментальной ящик и понесли его на улицу.
— Ванюшка, — сказал мне Миша, — посмотри, что там делается в директорском парадном. А я побуду здесь.
Я побежал к Леонову и Лаптеву: ведь с минуты на минуту мог выскочить вооруженный черносотенец-директор. Ребята стояли наготове. Но никто так и не вышел. Только из квартиры мужской голос крикнул:
— Иван, что вы делаете?
Вскоре свет в директорском окне погас. Я пошел проверить, что делается на кухне. Теплов и Чевардин сидели около спокойно лежавшей прислуги. Ее даже не пришлось вязать: ей только пригрозили револьвером и приказали лечь вниз лицом на постель и укрыться с головой одеялом.
Вот оба ящика с полицейским вооружением перекочевали в наш тарантас. Можно было кончать.
— Найди доски какие-нибудь и подопри обе двери в директорскую квартиру. И снимай всех с постов. Потом — к выходу!
Так и сделали. Во дворе валялось столько досок и жердей, что их хватило бы подпереть все двери в доме.
— Ну, товарищи, по домам. Не попадайтесь на улице никому на глаза. И — спать.
Боевики разошлись. А мы втроем взобрались в тарантас. Я дернул вожжи, и подковы нашего гнедого мягко зашлепали по немощеной улице. Мы везли оружие на подпольный склад Симской боевой дружины.
Наша первая крупная операция закончилась.
К лету 1906 года настроение рабочих южноуральских заводов стало очень накаленным. Озлобление и ненависть к самодержавию и его слугам доходило до «красной черты». Даже те рабочие, что совсем недавно были далеки от революционных мыслей, а тем более действий, готовы были примкнуть к восстанию. Вести об удачных предприятиях боевых дружин быстро распространялись по заводам и вызывали открытый восторг. Полицейские боялись показываться в рабочих поселках поодиночке. Словом, рабочая масса представляла собою такой горючий материал, который готов был вспыхнуть от первой искры. И все острее чувствовалась нехватка оружия. Партия сумела вооружить главным образом боевиков, а остальные партийцы и особенно беспартийная революционно настроенная рабочая масса вынуждены были довольствоваться случайными «приобретениями», и на одного счастливца, обзаведшегося браунингом или «бульдогом», приходились сотни безоружных. Экспроприации и закупки за границей не в силах, конечно, были полностью утолить оружейный голод. И руководство боевой организации решило наладить производство самодельных бризантных бомб. Они в какой-то мере заменили бы отсутствовавшие пулеметы и пушки. А это было необходимо, опыт декабрьского восстания в Москве показал, что правительство, не задумываясь, пускает в ход против охотничьих ружей и старых револьверов рабочих артиллерию.