Мне он пришелся по душе.
— А что я должен делать?
— Вот теперь о тебе. Прежде всего — подобрать людей. Человек тридцать пять. Здесь, в Уфе, мы это сделаем сами. А по другим заводам ты. Поезжай прежде всего в Златоуст, отбери там шесть-семь боевиков, оттуда в Сим и Миньяр, там возьми человека по четыре. Никому ничего не объясняй. Скажи только, что дело серьезное. Ребята нужны самые надежные и стойкие. И еще одно: не бери семейных. Мало ли что может произойти, не надо, чтобы страдали женщины и дети…
Ночью, с явками, я выехал в Златоуст.
В Златоусте меня сначала поместили на нелегальной квартире у Садовникова. Туда ко мне приходили Огарков, Хрущева, Кудимов. Мы обсудили, кого привлечь к выполнению важного поручения партии.
Дня через два, не помню уже по каким причинам, меня перевели на житье на другую конспиративную квартиру, в маленький деревянный домик Сидоркиных на Малковой улице. Улица эта тянется вдоль горы Косотур, и дворы Сидоркиных — огород, сарай, баня — взбегали немного вверх по склону горы. Сразу за баней начинался сосновый бор. В тот же вечер я встретился с членом боевой организации Алексеем «Черным» — Калугиным, — тем самым, который руководил операцией по освобождению Алеши Чевардина. С ним у нас тоже шел разговор о том, кого подобрать. Засиделись очень поздно, и «Черный» остался ночевать вместе со мною у Сидоркиных. Улеглись мы на полу и быстро уснули. Спал я очень крепко. Но, видимо, нелегальная жизнь заставляет тебя всегда быть в напряжении.
Уже спадала пелена ночной темноты, обнажая серое, пасмурное небо. Вдруг я услышал конский топот: кто-то проскакал верхом. Меня охватила острая тревога. Я вскочил и рывком поднял Алексея. Но было уже поздно — в дверь застучали, забарабанили грубо и уверенно.
Полиция!
Алексей одним толчком растворил небольшое окно, выходившее на огород, и, как был в одном белье, выскочил во двор. Не знаю почему, но я действовал хотя и механически, но спокойно и обдуманно. Быстро натянул брюки, схватил в охапку всю свою и Алексееву одежду, даже вспомнил, что револьвер «Черного» был в кармане его брюк, которые лежали у нас под головами, и тоже выпрыгнул в огород. Я сразу заметил, что пешая и конная полиция обложила дом Сидоркиных пока что только с трех сторон. Алексея уже не было видно — ему удалось скрыться за баней и уйти в лес.
Пригибаясь, я бросился бежать по грядам. Скользкая, пропитанная водой земля уходила из-под ног… Городовые уже появились позади двора, еще немного, и кольцо замкнется. Я прибавил ходу и услышал, как сзади кто-то тяжело сопит, хлюпая сапогами в вязкой почве. Черт! Куча барахла в руке мешала мне бежать. Я потерял равновесие и шлепнулся в жидкую грязь. В тот же миг на меня плюхнулся городовой. Я попытался стряхнуть его, вскочить, но подоспел второй, третий…