— Да какие ж они маловажные? Если обманывают, если воруют, если развращают народ, если извращают идею коммунистического труда? Чего ж еще нужно?
Теперь это был уже не требовательный, а почти ненавидящий взгляд, точно это я извращал идею коммунистического труда и развращал народ.
И посыпались новые доказательства, зашелестели листы документов и вместе с ними страницы этой шестилетней и упорной борьбы. Один акт, другой акт, заключение партийно-государственного контроля, протоколы партсобрания, партбюро, райкома, горкома. И вот он уже «клеветник», а в ответ он бросает «жулики» — и пошло по второму кругу: выговор, обследования, доследования, обжалования, апелляция, вплоть до Москвы.
— Ребята мне говорят: брось, Жора, плетью обуха не перешибешь. Жена уговаривает, а она у меня тоже член партии. «Брось, говорит тоже, не мотай душу. Давай поживем спокойно». А я думаю: какая ж тут жизнь? Раньше, когда из-за тех тряпок драчка была, делать ничего не сделали, да хоть клеветником не обзывали. А теперь — здравствуйте-пожалуйста: «клеветник»! Так что же мне, носить этот плевок на себе? Да лучше не жить! Пока сердце бьется… Нет, не может же быть, чтобы окончательно была потеряна совесть! Не верю!
Я слушаю его взволнованный, тревожный и тревожащий голос, этот из глубины души идущий полувопрос-полувыкрик, и тяжкая, мучительная мысль гложет мое сердце: неужели это все-таки примитивный, подлый клеветник, кляузник и злопыхатель? Смотрю в его такие чистые, такие честные глаза, еще и еще раз проверяю себя и, вслед за ним, окончательно решаю: «Нет! Не верю!»
Не буду пересказывать дальнейший ход событий — мы кому-то писали, я с кем-то говорил, куда-то звонил по телефону, но закончилось все письмом, полученным от него года через полтора-два. Оно было написано тем же твердым, мужским почерком, но по тону было совершенно другое — спокойное и деловое: в депо пришел новый начальник, и дела пошли лучше.
«Моя жизнь и деятельность оживилась. Цеховая профсоюзная организация избрала меня в свой руководящий орган — цехком, а этот последний своим председателем. Эти три месяца были заняты массой организационных дел. Новый начальник депо продолжает мне нравиться — грамотный, деловой человек, и мы сносно понимаем друг друга. Мнения на отрицательные явления в нашей жизни не изменились, а хорошее тоже видим — не слепые».
Второй:
«Я 1926 года рождения, участник Великой Отечественной войны, офицер запаса. Окончил Ленинградский горный институт. У меня чудесная жена, с которой мы, несмотря на все тревоги, живем душа в душу, и еще лучше — теща, добрая, честная и трудяга. У жены две дочери, которые для меня как родные.