Наш народ чтит память о пламенном революционере и ученом. Его прах покоится в Кремлевской стене у Мавзолея В. И. Ленина. Миллионы людей читают газеты, журналы, книги, напечатанные в типографии «Известий Советов народных депутатов СССР», носящей имя И. И. Скворцова-Степанова. А воды морей и океанов бороздит лайнер «Иван Скворцов-Степанов»…
Жизненный путь большевика-ленинца Ивана Ивановича Скворцова-Степанова послужит примером для миллионов юношей и девушек, которые своим трудом продолжают великое дело ленинской гвардии — строительство коммунизма.
ПРОЛОГ. ПУТЬ К БОЛЬШЕВИЗМУ
Спускается солнце за степи,
Вдали золотится ковыль, —
Колодников звонкие цепи
Взметают дорожную пыль.
Идут они с бритыми лбами,
Шагают вперед тяжело,
Угрюмые сдвинули брови,
На сердце раздумье легло…
Усталые, замученные арестанты волочили тяжелые кандалы но Владимирской дороге. Грубо понукали их полупьяные конвоиры. Молча наблюдал эту мрачную картину, лежа за обочиной дороги, на окраине небольшого городка Богородска, черноволосый босоногий парнишка. Звали его Ваня Скворцов.
На многие тысячи верст простиралась эта дорога из Москвы в Сибирь. И не было, казалось, конца политическим заключенным, которых вели по ней на каторгу и ссылку царские стражники. Пройдет потом много лет, но на всю жизнь запомнятся Ване жуткие сцены тех дней, когда «по этапу» гнали арестантов в далекую и, сказывали, очень морозную Сибирь. Еще долго в ушах будут слышаться крики и ругань конвоиров, усталые шаги и хриплое дыхание ссыльных, леденящий душу кандальный звон.
Не раз в детстве Ваня слушал рассказы о мучениях «политических» и в то же время об их удивительном терпении, стойкости, отваге. А когда однажды он спросил, почему они такие сильные и гордые, кто-то полушепотом сказал: «Потому что они страдают за народное дело». «За народное дело…» — эти слова навсегда врезались в сердце Вани.
Как только слышался вдали шум колонны ссыльных арестантов, жители городка высыпали на улицу, становились вдоль дороги. Простые люди помогали чем могли «врагам государевым»: кто успевал сунуть незаметно им в руки краюху хлеба, кто печеную картошку, а кто деньги. Многие женщины причитали и плакали…
Бесконечно тянется плотно утоптанная ногами каторжан и ссыльных проселочная дорога на восток. Сумрак облаков навис над землей и давит все живое, окутывая чахлые деревца и кусты, а вокруг простираются бескрайние российские дали, виднеются в дымке холмы и перелески. Все тише вдали стук колодок, скрип телег и звон кандалов, все глуше тяжелые шаги арестантов.