Хотелось действительно приложить его за все хорошее, но бить графов мне точно не по чину, да и было откровенно мерзко прикасаться к этому типу. Выглядел он тошнотворно.
— Не должна была узнать… — задумчиво повторила я и вспомнила, что напитки накануне имели какой-то необычный привкус.
Кажется, меня пытались… усыпить. И еще неизвестно, что собирались сделать, пока я была без сознания! Стоило представить, как этот полутруп прикасается ко мне спящей — желудок тут же скрутило спазмом от гадливости и ужаса. Даже порадовалась, что не успела поесть, иначе бы наверняка вывернула прямо на аутентичный каменный пол настоящего старинного замка.
— Мисс Лэйк, с вами все в порядке? — словно бы испугался за меня граф и сделал шаг вперед, да еще и руку протянул.
Стало еще хуже. Я отшатнулась, пытаясь избежать прикосновения. Только бы Грейсток не дотронулся до меня! Даже одна мысль о подобном вызывала омерзение.
Мужчина замер так, словно его ударили под дых, и резко отвернулся.
— Прошу прощения за свое возмутительное поведение и нынешнюю навязчивость, — обронил он тихо. — Постараюсь больше не беспокоить вас.
Обед мне принесли в комнату. По личному приказанию милорда, как сказала горничная, заявившаяся с подносом. Надо было видеть ее лицо — казалось, будто она готова мне в волосы вцепиться, но — вот незадача! — не позволяет хорошее воспитание.
А самое отвратительное в происходящем заключалось в том, что мне с какого-то перепугу было стыдно за собственное поведение. Вот странно даже — это ведь меня попытались опоить, вломились в комнату посреди ночи, так почему же именно я почувствовала себя жестокой?
День прошел в само- и бумагокопании, что неблагоприятно сказалось на моем настроении. Я принялась рычать на Ланса из-за каждой мелочи, после чего он со свойственной, наверное, ему одному наглой бесцеремонностью уточнил, не те ли самые ужасные дни у меня началось. В итоге ничего не швырнула в него лишь потому, что под рукой были только документы рода Грейстока: а ими швыряться никак нельзя, да и толка не будет.
— Что вы вообще с Грейстоком не поделили? — недовольно ворчал Уолш. — Он сидел за обедом с таким лицом, будто только что похоронил любимую бабушку, ты вообще не появляешься за общим столом. Что за ерунда здесь творится?
Я только махнула рукой. Рассказывать о случившемся точно было рано, к тому же, если Грейсток решил извиниться, есть шанс, что удастся избежать очередного ночного визита.
— Нам нечего делить с графом Грейстоком. Просто у меня разболелась голова после этой пылищи, вот и осталась у себя. А граф — он же больной.