Консьерж… о да, не вахтерша-пенсионерка, а именно консьерж в ливрее и форменных брюках приподнял козырек в честь приветствия и пожелал хороших занятий. Мы дружили с ним чуть ли не с первого дня, ну а что? Иногда приходилось решать за Дэна не только учебные проблемы, но и технические, точнее сантехнические, и в этом деле мастер Бирким был незаменим.
Отперла дверь своим ключом, оглядела царивший во всех трех комнатах хаос, вздохнула и посеменила в спальню — переодеваться. Не в уличном же наводить красоту в этой холостякской берлоге. Прошла около ванной — за дверью журчала вода. Сквозь ее плеск пробивался противный басок Дэна — насвистывал очередной мотивчик. Так, всё ясно. «Дитятко» чистит перышки и вскоре упорхнет на очередную пьянку-гулянку в городе. Святая суббота, что поделать? Что ж, мне лучше. Никто над душой не будет стоять, приставая с расспросами, заданиями и пожеланиями.
Достала из рюкзака джинсовые шорты до колен, майку на бретельках и свое единственное можно сказать богатство: айпод с любыми песнями и беспроводные наушники — убираться под музыку куда веселей. Конечно, у Дэна была замечательная стереосистема, но я предпочитала слушать свою музыку.
Собрала длинные волосы в пучок, закрепила его резинкой и мягкий ободок тоже надела — во время работы пряди частенько выбивались из «прически» и противно лезли в глаза.
Дэн вышел из ванной, свежевыбритый, благоухающий, напомаженная гелем челка зачесана наверх, а бедра обернуты лишь полотенцем. Я тактично опустила глаза и принялась, было собирать тут и там разбросанные по прихожей бутылки.
— Ты, это… — приблизился ко мне двухметровый полуголый детина, — не сердись на меня за позавчерашнее. Я чутка перегнул у Кроина на паре.
«А после вообще чуть не сломал» — про себя хмыкнула я, а вслух вместо этого произнесла:
— Штаны надень для начала, а потом извиняться будешь!
Дэн виновато опустил голову, вздохнул и, развернувшись, побрел в сторону спальни. Прям картину можно писать: само раскаяние в образе юноши. Как-то он мне признался, что его отец, когда хорошенько лупил мать, то после всегда на коленях разве что не ползал, выпрашивая прощение и возвращая расположение. Видимо Дэн усвоил эту модель поведения с пеленок и теперь отрабатывал её на мне. Ох, не завидую я его будущей жене. Мне-то четыре с половиной года «всего» осталось его терпеть, а ей — всю жизнь…
На пороге спальни он вновь обернулся и виновато уставился на меня:
— Я это, белье в стирку поставил. Машинка уже отстирала.
На этот раз обреченно вздохнула я. Сильно расстроился видать, раз бельишко свое сам удосужился в стиралку засунуть. Он-то думает, что мне этим помогает, но на самом деле создает еще больше проблем: ему и в голову не придет сортировать белье по цвету, текстуре и температурному режиму стирки, поэтому, после его «помощи» в последний раз я еще несколько дней держала посеревшие от темных вещей рубашки в магическом отбеливателе.