Первые минут десять, как меня только вывел из здания непонятно как очутившийся рядом Ривер, меня била крупная дрожь. Он тут же прикрыл мою разодранную испачканную сорочку своим форменным мундиром, и усадил на эту скамью. Сколько меня потом не уговаривали пересесть или разрешить осмотреть лекарям, я не давала сдвинуть с себя с места, объяснить почему, не могу до сих пор. Потом, Трэвис сжалился надо мной, отогнал всех желающих помочь, приказал принести кофе и плед, и собственноручно плеснул в обжигающую жидкость что-то из маленькой фляжки. По вкусу это был коньяк.
Я согрелась и перестала дрожать. Постепенно приходила в себя. Возвращались и воспоминания. После прогремевшего взрыва, Ладер еще какое-то время закрывал меня собой. Потом Трэвис помог ему подняться и какие-то другие люди увели мужа под локоток. Под толстым слоем пыли и гари не было заметно, ранен он или нет. Да, Кроин ушел на своих двоих, но под действием шока он мог продолжать двигаться, пока не свалился бы.
Откуда-то появились Дэн и Айзек. Они стояли в стороне, общаясь с дознавателями и четой Кроинов, не решаясь подойти и лишь время от времени бросали на меня многозначительные сочувствующие взгляды.
Наконец, все вместе они направились в мою сторону. Ривер, будто тоже определившись, шел впереди всех. Где же Ладер? Я хочу знать, пострадал ли он, и хочу увидеть его! Что у них с лицами? Где мой муж? Где дракончик? Здание разрушено лишь на треть, но вполне возможно, что Зубастик спал именно там. О, нет!
Я неуверенно поднялась и покачнулась. Чашка в моих руках опасно накренилась, грозясь расплескать остатки кофе с коньяком.
— Где он? — голос был не моим, хотя и вырывался из моего горла. Охрипший, обморочный, чужой.
— Мэри! — услышала я Его!
Увидела темный высокий мощный силуэт декана, быстро приближавшийся ко всем нам. Магистр слегка прихрамывал, но передвигался вполне бодро. Я подалась к нему на встречу, и мы одновременно заключили друг друга в объятия. Что бы ни говорил потом декан, и чтобы он там себе ни думал, но поцеловал он меня по-настоящему. Жарко, страстно, с горячим языком, ласкавшим мои губы, исследуя глубины.
Чашка упала из моих, ставших не родными, ладоней, а Ладер все целовал и целовал, наплевав на все на свете, не обращая ни на кого внимания, и я была не против такого лечения.
— Ты цела?
— Да, да! Я просто… испугалась…
— Я знаю! Прости, прости меня, я не должен был тебя в это всё втягивать!
— Поздно говорить об… этом.
— Мэри, ты поедешь со мной? Я не могу тебя тут оставить. Видишь, что творится в Тирели?