Эмма и Джеральд попали на распределение к бригадиру по имени Мик, человеку лет тридцати, худому и, видимо, злющему – одни его колючие глаза чего стоили! Мик дал парочке опытного работника – американца Кевина, который сразу признался, что живет на острове уже почти треть жизни – ровно десять лет. Кевин быстро показал, как сортировать пленку, пластики, деревяшки и прочее, и Эмма взялась за работу. А Джеральд оставался в себе, вяло ковыряясь в мусоре. Пока Кевин энергично разбрасывал бутылки по ящикам и увлеченно расспрашивал Эмму о делах на большой земле, Мик присматривался к «работе» Джеральда:
– Я тебе не заплачу сегодня, слышь, долговязый?
Джеральд не обратил на эти слова никакого внимания. Кевину пришлось пояснить:
– Он ведь не шутит, легко оставит без чипсов. У меня такое бывало – чуть приболеешь, кости ломит – работать не можешь, так еще и с ног от голода падаешь. Такие у них тут порядки.
Но Джеральд и на этот раз не внял – напротив, он тут же, будто бы намеренно, положил какую-то стекляшку в ящик с ABS. Это не ускользнуло от зоркого Мика.
– Пошел отсюда вон, кретин!
– Подождите! Я все исправлю, – молящим тоном воскликнула Эмма и заглянула в ящик с ABS – там вообще все лежало как попало. – Он столько пережил!
– Мы тут все многое пережили, поэтому никого не кормим просто так. Хоть задницу ему подтирай – но кто не сдаст нормы, тот не получит ни чипса, – отрезал Мик и направился к другим работникам на берегу.
Когда Мик отошел на достаточное расстояние, Кевин, не прекращая разбирать мусор, начал разговор с Эммой.
– Нормы не будет… не соберет он ABS… и вообще дело плохо, похоже на островную хандру. У меня брат так помер.
– Он справится, он просто… в стрессе. А вообще он умница, юрист.
– Да тут хоть нобелевского лауреата накроет. От голода и всего вокруг. Человек ничего не хочет, не может, перестаёт следить за собой, потом перестает есть.
– Может, ему нужны лекарства? Тут же есть врачи, как к ним попасть?
– Какие врачи, – горько усмехнулся Кевин, – мы мусорщики. Нам и лекарства не положены. Разве что рыбки ему раздобыть – нормальная пища может помочь.
– А как?
– Есть одна работа, где кормят хорошо. Но туда и за рыбу люди не идут…
В контейнере Эмма разделила свой паек с Джеральдом и отключилась. У нее все болело: тело ныло от бесконечной работы с согнутой спиной, от тысяч движений рук, однообразных и тянущих, голова раскалывалась от целого дня под солнцем, а душа, все сознание молодой матери ныло и выло от неспособности принять смерть своего ребенка, от спятившего мужа с этим неизменным уже мишкой в руках.