Ботан самый опасный — это мне ранее сказала Эффа. Следом идет толстячок, и он никакой не толстячок. Если уцепит за руку — считай, руки у тебя нет. Невероятно, фантастически силен — настолько, насколько быстр «ботан».
Девки, сестры Эффы — лучше втираются в доверие, потому их обычно используют в качестве оперативниц. Типа — «медовая ловушка». Заманили клиента, трахнули…убили. Ну а если в «медовую ловушку» не попадается — тогда в дело вступает тяжелая артиллерия — Эффа и этот парень. Ну и сам командир пятерки.
Одежду тоже принесли — Сонькину одежду. Почти целую, только местами дырки и разорвана по шву. То ли девчонка в самом начале сопротивлялась, то ли когда очнулась. Насколько помню — ее сразу кольнули иглой с парализантом. Делаю шаг к одежде, и не обращая внимания на отступивших в стороны убийц, начинаю одевать Соню, сидящую на полу с отстраненно-задумчивым видом. Вначале рубашку — просовываю голову девушку в дырку рубахи, затем левую руку в рукав, правую…все это медленно, даже нарочито медленно и нудно. Потом опускаю Соню на пол, на спину, натягиваю на нее штаны, попутно убеждаясь, что на самом деле никаких следов сексуального насилия не имеется.
Кашляю, вытираю нос рукавом, боковым зрением наблюдая за тем, как Эффа незаметно передвигается вплотную к «толстячку». А я, будто для удобства одевания девушки, делаю шаг в сторону «ботана», который опять же ни на секунду не выпускает меня из поля зрения.
Снова кашляю, и…
Эффа молниеносно, как ее земная «сестра» пустынная змея эфа наносит «укус», только вместо ядовитых зубов у нее острый клинок длиной сантиметров пятнадцать. Брызжет кровь из перерезанного горла «толстячка», не ожидавшего нападения и не следившего за действиями подчиненной, толстячок одной рукой зажимает рану, в другой у него как по волшебству возникает нож, и он пытается нанести удар Эффе — видимо совершенно автоматически, не думая о том — что и почему случилось.
«Ботан» отводит взгляд от меня с Соней, и тогда я хватаю его невидимыми руками, из всех своих магических сил пытаясь обездвижить. На нем амулет магической защиты, потому он вертится, как угорь, и я подбиваю ему ноги, роняя на пол. Наконец, защитное поле амулета не выдерживает беспрерывного напора и со звоном лопается. Тогда я прыгаю к зафиксированному на полу, мерзко визжащему парню и вонзаю ему в сердце клинок, выдернутый из ножен на рукаве.
Пока возился с «ботаном», Эффа расправилась со своими сестрами — одной перемахнула горло, другой воткнула нож в сердце. Обе лежат возле «толстяка», который все еще ворочается, пытаясь подняться. На глаза Эффы слезы.