Да-да, аналогия с фортом уместна: это действительно крепость, а не дом. То, что угадывалось снаружи, внутри даже не попытались замаскировать. На всем пути я видел добротно укрепленные стены. Причем укрепляли их не только камнями, кирпичами, раствором и решетками. Местами небрежно развешаны габаритные амулеты из костей, рогов и клыков. С ходу не поймешь, что там к чему, но, похоже, это компактные и более продвинутые варианты того временного контура, что раскинулся по прилегающей территории. То есть даже если через него как-то проберешься, одна из этих конструкций, а то и несколько все равно выдадут твое приближение.
Обстановку я разглядывал, пока Кхеллагр тащил меня куда-то в глубины дома. Путь, к слову, простым не выглядел. Искусник позаботился о том, чтобы злодеям, проникшим в его цитадель, пришлось здорово попотеть, пытаясь разобраться, куда здесь следует шагать. Тот еще лабиринт с проходами, ведущими в простые тупики или к ловушкам, потайные двери, коварные люки в полу, через которые приходилось переступать. В общем, хватало всевозможных средств, предназначение которых – озадачить неприятеля.
Те, кому не повезет, озадачатся до смерти.
Всю дорогу искусник расспрашивал меня о мастере Тао. Складывалось впечатление, что знакомство с этим человеком – единственное светлое пятно в его переполненной тревогами жизни.
Кхеллагр привел меня в подобие скромной гостиной, по трем углам которой располагались крепостные многозарядные арбалеты, способные одним выстрелом выпустить дюжину болтов, а в четвертом стояла высоченная железная клетка, накрытая грязным покрывалом.
Если он там своего попугайчика держит, я бы не хотел кормить такую птичку с рук.
Остальную площадь комнаты почти целиком занимал огромный стол, окруженный стульями. Это меня удивило в доме больше всего.
Как-то не верится, что к хозяину столько гостей захаживает. И вообще, облик и повадки у него таковы, что полагается не на стуле сидеть, а на табурете железном.
К каменному полу приколоченному.
– Садись, мальчик. И расскажи поскорее, как там поживает дочка моего верного друга Тао?
– Хорошо поживает, – ответил я, начав было присаживаться.
– Стой! – рявкнул Кхеллагр, заставив меня замереть в весьма неудобной позе. – На этот стул не садись. И на этот тоже не надо. А к вон тому даже не прикасайся.
– Понял, – сказал я, вновь ощутив себя на минном поле.
– Ну чего молчишь? Отвечай давай: как там она?
– Я ведь сказал, с ней все хорошо.
– Так ли уж все? Ведь она больна. Больна неизлечимо. Бедняжка страдает с самого рождения. Никак обмануть меня решил, негодник?!