Затем он устроил первое совещание со своими помощниками, Евгением Бакиным и Владимиром Сивковым, и сотрудниками опербригады милиции под руководством полковника Михаила Фетисова, который одним из первых отправился по следу маньяка. Именно он дал указание усилить наблюдение в опасных местах, на вокзалах, в аэропорту и т. п. Это, правда, не дало никаких результатов, если не считать раздражения участковых, которым пришлось произвести сотни проверок. Но по крайней мере он действовал разумным образом.
— Что нам известно о человеке, которого мы ищем? — спросил следователь у своих подчиненных.
Описание предполагаемого преступника, составленное на основе данных экспертиз и показаний нескольких свидетелей, которые запомнили его, увидев вместе с некоторыми из жертв, могло подойти многим: «Возраст от двадцати пяти до пятидесяти пяти лет. Высокий, крепкий. Четвертая группа крови. Размер обуви: 43 или больше. В очках. Опрятный. Носит с собой кейс или портфель с хорошо заточенными ножами. Страдает сексуальными извращениями (онанизм, педофилия, некрофилия, гомосексуализм и садизм). Возможно, импотент. Имеет познания в анатомии. Наиболее вероятные места первой встречи с жертвами: пригородные электрички, железнодорожные и автовокзалы».
— Единственный способ попытаться разобраться — действовать методом исключения, — объяснил собравшимся Костоев. — Времяпрепровождение, образ жизни и личность каждого из подозреваемых должны быть скрупулезно исследованы, дабы исключить малейшее сомнение.
Все сразу поняли, что им предстоит титанический труд. Убийца легко перемещался: значит, следовало искать среди двухсот тысяч шоферов и автомобилистов области. Его действия доказывали, что у него может быть психическое расстройство: следовало внимательно просмотреть истории болезни в психиатрических больницах. Он демонстрировал дьявольскую ловкость: возможно, бывший милиционер? Он, несомненно, гомосексуалист, но в Ростове — им было известно — больше геев, чем официальная статистика Министерства внутренних дел насчитывала по всему Советскому Союзу.
Костоев распределил дела между сыщиками. Часть опербригады получила ростовские дела, часть — шахтинские. Началась долгая охота, конец которой будет положен лишь через пять лет…
Психиатр Александр Бухановский после многих дней изучения толстых томов дела выдал свое заключение. Костоев взял у него аккуратно отпечатанные листочки и положил их на край стола.
— Я прочту потом. Сейчас хочу услышать от вас основные выводы.
— Я сказал бы, что это человек совершенно серый, невыразительный. Его не замечают. Свидетельства это подтверждают: девушку или мальчика видели уходящими вместе с высоким человеком, но никто не может описать его подробнее. Заурядность делает его не поддающимся описанию.