Я помахал сестре и заорал, пытаясь перекричать дабстепную долбильню:
— Привет! Выйдем! Плохие новости! Нужно поговорить!
Но Татьяна не ответила, вместо этого она уставилась на меня со сдержанным интересом, как будто мы были незнакомы. Это еще что за хрень? Явно же моя сестра, ошибки быть не может.
Или она упорота? Такое предположение было логичным, поскольку стол перед сестрицей был заставлен бутылками пива, среди которых возлежали мерцавшие неоновым светом дорожки флекса.
Хотя взгляд у Татьяны вроде был адекватным.
Но вместо сестры мне ответил молодой парень, один из пятерых сидевших за столиком с Татьяной. Парень выглядел весьма солидно, несмотря на блестевшие на носу крошки флекса. На незнакомце был черный мундир, вальяжно расстегнутый у горла и украшенный многочисленными шевронами, значками и серебряными пуговицами. Какой-то офицер? Или кадет? Хрен их тут разберёт.
— Нагибин, присоединяйся! — крикнул кадет, указывая мне на свободное место на мягком диване.
Ага, значит, мы с ним знакомы.
— Не! — крикнул я, замотав головой, — Мне нужна сестра. Мне нужно с ней переговорить. Срочно!
— На фига? — поинтересовался парень, — Чё за срочность? Кто-то умер что ли?
— Эм… — я несколько растерялся.
Сестра явно была не в курсе про смерть наших родителей, и сообщать ей эту весть в такой обстановке мне совсем не хотелось. Ей-то эти родители были настоящими, в отличие от меня.
— Таня! Пошли выйдем! На минутку! — крикнул я сестре.
Ноль эмоций. Девушка все так же смотрела на меня с интересом. Какая-то хрень. Кадет вроде как не спорил, что это моя сестра, а значит, это она. Или мне мозги пудрят? Да, не, точно же она. По глазам видно, что Нагибина, явный нагиб во взгляде, хоть она еще и малолетка.
— Тебе завтра в гимназию для девочек поступать! В Смольный институт! — крикнул я сестре, которая сейчас меньше всего была похожа на будущую гимназистку Смольного.
Таня в ответ рассмеялась.
— Да нахрена ей этот институт? — бесцеремонно влез в наш чисто семейный разговор кадет, — Ей и тут неплохо. Слушай, Нагибин, бахни уже по ноздре и расслабься. Хочешь тебе бабу найдем?
— Меня только эта интересует, — я ткнул пальцем в упорно молчавшую сестрицу, — Вы ей чё тут, язык отрезали что ли?
— Да не хочет она с тобой базарить, — махнул рукой кадет, — Ты ей батя что ли, я не пойму?
— Я ей брат. Старший, — напомнил я недогадливому кадету, — А ты кто такой?
— Ты чё, обдолбился, Нагибин? — кадет удивился, но на вопрос ответил, — Я баронет Жирослав, Мартыханов-Заклёпкин. А это мои люди и кореша.
Жирослав обвёл рукой остальных четверых парней, явно угрожая мне их количеством. Похоже, наша беседа постепенно утрачивала конструктивность.