Поезд прибывает вовремя. Народ тут же пропихивается в вагоны, рассаживается по местам, кучкуется у входов, хватается руками за стены, стекла, поручни. Через некоторое время станет душно, тесно, невыносимо противно. Следующие сорок минут своей жизни я должен буду потеть и нервничать, стараясь совладать со своим раздражением.
За окнами проносится Город. Он бежит впереди состава, и ты никогда за ним не успеваешь. Только что проехали мимо здания, а впереди уже маячит новое. В подобной гонке ты обречен остаться в проигрыше.
Ждешь своей остановки, потом выходишь на перрон, вдыхаешь прохладный воздух полной грудью и быстрым шагом семенишь по направлению к месту работы. На протяжении всего этого времени ты ни с кем не разговариваешь, ты погружен в свои мысли, ты как будто бы не здесь, а где-то далеко. Но вот ты приходишь в контору, садишься за свой рабочий стол и понимаешь, что все это происходит с тобой, здесь и сейчас. Снова и снова.
Работа, она никуда не денется. Сколько ее ни делай, сколько ни старайся, сколько ни жертвуй обедами, общением с друзьями, сном – она все равно будет накапливаться. У нее нет конца и края, а ты всего-навсего обреченный пассажир, который пытается остановить поезд, несущийся в бездну. Но ты же знаешь, что любой труд вознаграждается. Вот поэтому сидишь, пыхтишь и размышляешь о вечере, когда на улице зажгутся фонари, рабочий день подойдет к концу, и ты угрюмой походкой отправишься домой. Самое страшное это то, что подобные вещи принято считать наградой.
Скорее всего, мой день был бы именно таким и, возможно, мне бы даже это понравилось, только вот теперь в моей жизни ничего не осталось, кроме этих мыслей, этой серой комнаты и унылого вида из окна.
Больше я не смог заснуть. Голод стал нестерпимым. Еще вчера мне казалось, что мой конец наступит весьма скоро, и угрюмые палачи придут за моей персоной уже сегодня, но теперь я мыслил иначе. Теперь создавалось впечатление, что вся эта заваруха продлится несколько дней. Унылых, полных самопоедания, печальных дней. Все это время я буду где-то скитаться, рассуждая о своей участи, попутно мечтая положить в рот хоть какую-то корку хлеба. Возможно, именно так существуют ненужные люди, подвергаясь страданиям и лишениям в любом жизненном аспекте.
Удивительно, но мое смирение постепенно перерастало в нежелание ждать. Хотелось поскорее закончить весь этот цирк. Они не имеют права так со мной обращаться.
Просидев в комнате еще какое-то время, я вышел в коридор и спустился по узкой лестнице на первый этаж, после чего направился прямиком к стойке регистрации с целью заполучить номер телефона отделения Трудовой Комиссии.