Что происходило со мной дальше, описать трудно. Возможно, духота и бесконечная череда отвратительных жующих человечину морд меня доконала, и я свалился в обморок.
Очнулся в маленькой спальне, лежа на кровати. Вокруг ни души. Часы на стене пробили полдень. Поднявшись и осмотревшись, я с досадой осознал свое безвыходное положение. Вспомнил гнусный пир, вспомнил выпотрошенное и изгрызенное тело несчастной девушки, представил себя на ее месте и пожалел в буквальном смысле обо всем, что происходило со мной за последние дни.
Спустя некоторое время в комнату вошел лакей. Он внимательно осмотрел меня с ног до головы, после чего вручил мне комплект вещей черного цвета и попросил переодеться.
Вещи оказались впору. Рубашка и брюки. Я старался не думать о чем-то плохом, молча подчинялся всем указаниям и поспешно сменил облачение. Мою одежду мужчина аккуратно сложил в заранее подготовленную холщовую сумку и забрал с собой. Скорее всего, ее я больше не увижу. После этого он тихим голосом пригласил меня проследовать за ним.
Мы шли по коридору, потом поднимались по лестнице на второй этаж и в конце концов оказались в просторном зале, вдоль стен которого располагались стеллажи с книгами и гипсовыми бюстами разных людей. Помимо этого, в помещении находились еще несколько кресел, в которых сидели люди. Взгляды их сконцентрировались на моей скромной персоне, а на губах играла еле заметная ухмылка. Скорее всего, они были из той свиты, завтракавшей человечиной, во всяком случае, мне так показалось. Худощавый мужчина с гладковыбритым лицом поблагодарил лакея за помощь и отпустил. Я остался стоять посреди зала, как экспонат, который рассматривали со всех сторон алчные покупатели.
– Мы рады приветствовать вас, мистер Коул, – сказал хозяин дома. – Меня зовут Эдгар Вуд-Хилл, а эти достойные господа – мои гости.
Он слабым жестом руки указал на сидящих в разных частях зала людей.
– Я так понимаю, вы прибыли сюда по решению Трудовой Комиссии.
– Верно, – ответил я.
– Прекрасно. Боюсь, общение наше будет недолгим. Завтра на рассвете запланирована ваша казнь. Мы подготовили ее в соответствии с требованиями Комиссии. Нам известно, что вы человек вольнодумный, пренебрегающий законами и почитаниями всеми любимой Системы. Со своей стороны, хочу выразить соболезнования вашей участи, это настоящая трагедия, оказаться ненужным обществу человеком.
Внезапно мне захотелось провалится сквозь землю, испариться из комнаты и избежать этого позорного любования собой. Скорее всего, эти мерзкие свиньи мысленно расчленяют меня на куски и воображают, с каким соусом будут лакомиться моей поджаренной плотью. Находясь там, я ощущал себя обыкновенной дичью, которую готовят на убой.