Когда по узкой тропинке, заросшей молодой крапивой, я поднялся на другую сторону оврага, то впереди в метрах ста, вместо поля цветущих одуванчиков и пустыря, закиданного железом и битым мусором, увидел широкую нежную гладь моря с качающимся на волнах знакомым кораблем, чья палуба не раз гудела под веселыми пирушками чесночных королей. Вид судна, на котором я пережил одни из самых лучших моментов жизни, наполнил меня огнем воспоминаний. Его появление я воспринял, как обещанное ангелами небесное пришествие. Оно избавит от житейских страданий и заберет в последнее плавание.
От кромки моря в мою сторону шел человек. Солнце слепило глаза, но узнать капитана Беллфиосса было не трудно.
– Эвое! – радостно завопил я и побежал навстречу. – Эвое!
Радость моя поостыла, когда я увидел лицо капитана. Серьезное, строгое, и усталое оно не вязалось с моим восторгом, к его выражению больше подходили проводы родных братьев на гильотину.
– Здравствуй, капитан, – скромно поздоровался я. – Ты не рад мне? Что-то случилось?
– Случится, когда воображение сыграет с тобой самую злую шутку и притом последнюю, – сказал капитан Беллфиосса.
Если после долгой разлуки вместо теплых рукопожатий и объятий мой друг капитан Беллфиосса говорил, что дела мои не очень, значит, так и было, но я не хотел этого понимать.
– А что я такого сделал? – огрызнулся я. – В чем собственно делол? Ты же сам говорил, что тиреус мне нужен, чтобы подгонять воображение. Я так и сделал.
Капитан проговорил так, словно каждое слово одолжил взаймы:
– Неужели, ты веришь своему воображению и тиреусу?
– В общем, да.
Капитан Беллфиосса нахмурился.
– Не томи душу, капитан. Скажи прямо, в чем дело.
– Не рано ли тебя стали ангелы навещать, сынок? Ты, я смотрю, круто сеешь.
– Ангелы! А что же тут плохого?
– Да уж куда хуже. Хуже не придумаешь.
Глаза капитан Беллфиосса сделались прозрачными и глубокими.
Поток, хлынувший оттуда, размыл мою затвердевшую форму, прожег оболочку и открыл внутри меня тень ловца человеческих душ. Я с ужасом увидел, как Великий NUESTRO SENOR ENEMIGO (Господин враг наш) с безупречной хладнокровностью серийного убийцы строит коварные планы, выдавая свой наступающий хаос за удивительный мир грядущих чудес. Люди, как дети, охотно верят ему, хотят скорейшего приближения, не понимая, что это изощренная ловушка.
Тень его лежала и на моей душе, исходившей трещинками, как разбитое зеркало. Глядя в него виделось, как otro misterio mas (еще одна тайна) крошится, теряя притягательную силу. Но теряя лишь на миг, как стервятник выпускает добычу и тут же подхватывает её в воздухе с удвоенной силой и ловкостью. Ибо в этой тайне всё – где мы и куда направляемся. Никто не знает этого, потому что это знание дает власть над миром.