. Множество невыполненных решений Коммуны позволило обозвать предварительные действия коммунаров «зверствами» и подвергнуть воспоминания цензуре. Слова Сен-Жюста «те, кто делает революцию наполовину, роют себе могилу»
>8 также объясняют его собственное
молчание.
11. Теоретики, изучающие историю этого движения подобно классическим романистам с точки зрения божественного всезнания, с лёгкостью демонстрируют, что Коммуна была обречена изначально и не имела шансов на успех. Они забывают, что с точки зрения живших в то время успех уже был достигнут.
12. Смелость и изобретательность Коммуны должна оцениваться не мерками нашего времени, но с позиций политических, интеллектуальных и нравственных установок своего времени, с точки зрения единства всех идей, безжалостно уничтоженных Коммуной. Учитывая глубокую солидарность идей (правых и левых), существующих в данный момент, мы можем ожидать аналогичной изобретательности от социального взрыва в наши дни.
13. Социальная война, одним из эпизодов которой была Коммуна, продолжается и в наши дни (хотя видимые условия её значительно изменились). В задаче «сделать сознательными бессознательные тенденции Коммуны» ещё не сказано последнее слово.
14. На протяжении практически двадцати лет во Франции существовал консенсус между левыми христианами и сталинистами (в память об их национальном антигерманском фронте) о наличии элементов национального беспорядка и оскорблённого патриотизма в Коммуне. (Современная сталинистская позиция гласит, что «французский народ просил о лучшем управлении» и был доведён до отчаянных мер предательством со стороны космополитического правого крыла буржуазии.) Чтобы опровергнуть эту ханжескую галиматью, достаточно учесть роль, которую сыграли иностранцы, приехавшие бороться за Коммуну; Коммуна была неизбежной битвой, кульминацией действий «нашей партии» в Европе с 1848 года, как говорил Маркс>9.
18 марта 1962
Дебор, Котаньи и Ванейгем
В каждой битве за упразднение или сохранение нынешнего отчуждения проблема языка занимает центральное место; и она является неотделимой частью самого поля боя. Язык окружает нас постоянно, как загазованный воздух. Что бы там ни думали разные остряки, слова не играют в игры. Они не занимаются любовью, как полагал Бретон, разве только в мечтах. Они работают на господствующее устройство жизни. B то же время их труд не автоматизирован; к несчастью для специалистов по теории информации, слова не являются «носителями информации» сами по себе; в них проявляются силы, способные расстроить все расчёты. Слова состоят с властью в отношениях, подобных тем, какие могут выстраиваться между пролетариатом (как в классическом, так и в современном значении термина) и властью. Востребованные ею почти постоянно, на полный рабочий день, во всех своих смыслах и всей бессмыслице, они всё равно остаются некоторым образом чуждыми ей.