19 декабря 2774 года
Дальше все происходило будто во сне. Для нас не составило труда пробраться в здание. Первым шел Вигман Адальберт, за ним я, а следом Аск. Принцу уже однажды удалось с помощью Хьярти сбежать отсюда, так что он знал, куда идет. Мы старались не попасть под перекрестный огонь и не наткнуться на кого-то, избегая прямого противостояния. У нас не было времени, нужно было как можно скорее найти наших настоящих врагов.
Мы бежали по одному из узких коридоров, когда увидели, как госпожа Анаконда, Рерик и еще один силуэт взошли на корабль.
– Это Игг Манне! – выкрикнула я и разбила прикладом окно.
Осколки посыпались на стоящих рядом с кораблем. Вигман Адальберт подхватил меня и Аска и спрыгнул вниз. Люк корабля закрылся. Дорогу нам преграждали трое. Когда они обернулись, мы узнали их лица.
– Долго же вы! – усмехнулся Орм, оказавшись напротив Аска.
– Спасибо, что дождались, – обратилась я к Нэму, стоявшему передо мной.
– Неужели ты вернулся… – только и смог произнести Хьярти, остановившийся в нескольких шагах от Вигмана Адальберта.
Корабль поднялся в воздух.
Из дневника Аска
Из прошлого. Все берет свое начало где-то далеко в давних временах. Когда мы себя еще не помним или уже забыли. Наши страхи и мечты, все, что является частичкой нас, все, что в совокупности составляет нас – как персонажа среди бесчисленных актеров на этой бескрайней сцене пьесы с забытым началом и без обозримого конца.
Все это история моей жизни, написанная мной. Мы стремимся окружить себя тем, что откликается в нашем сердце. Но зачастую понять первопричину этого порыва нам не дано. Особенно тяжело, когда он сильно далек от того, что в нынешней действительности нас окружает, в нашей сегодняшней реальности. Бороться с собой сложно, а договариваться еще и обидно. Идти на компромисс, прятать самое дорогое в дальние уголки души, а потом в самые темные времена сдувать пыль с саркофагов погребенных мечтаний и страдать. Страдать вдвойне. Оттого, что избранный – правильный – путь не принес счастья, что причина смятения в душе, хоть и была отвергнута и предана забвению, все равно навсегда является частью нас и не исчезнет, пока не исчезнем мы сами.
А потом буря отступает. Волны отчаяния усмиряют свой пыл. Небо никогда не будет безоблачным, но, по крайней мере, оно больше не льет слезы, пока что… Оно дает возможность отдышаться. И разбитые, обессилевшие, мы лежим на берегу, окруженные голыми скалами, объятые холодным ветром. Мы смотрим в пустое небо без надежд и ожиданий. Оно знает, что было предано нами. Оно не простит предательства. И поэтому мы обречены. Но все же мы живы. И дышим. Хоть и без особой радости. И снова мы говорим «прощай» всему тому, что так яростно стремилось вырваться наружу. Стремилось нас пробудить. Но снова и снова мы будем делать вид, что ничего не произошло, попытаемся забыть и на какое-то время действительно забудем. Но в глубине души всегда будет тлеть то, что является огнем нашей жизни. Он всегда готов разгореться, лишь бы мы дали ему шанс.