Дом совсем небольшой, но двухэтажный. На первом этаже был старый кожаный диван и телевизор в двух метрах от него. Крохотная кухня, где вместо обеденного стола располагалась барная стойка вдоль стены. Холодильник, электроплита, раковина и рядом стеллажи с посудой. В прихожей был вместительный шкаф. И подвал, где находился всякий хлам и рыбацкий инвентарь. Первый и второй этаж разделяла изогнутая лестница, напоминающая серпантин, по которому мы поднимались в Одда, на «Язык Тролля». Большая двуспальная кровать и окно с видом на маяк. Комод и компактный письменный стол, на который я сразу поставил свой ноутбук и положил рядом блокнот с заметками. Ванная комната с туалетом и стиральной машиной находилась у лестницы, там же располагалась выдвижная стремянка на чердак, где были протянуты верёвки для белья и что-то наподобие застеклённого балкона.
Пока осматривали дом и раскладывали вещи, мы открыли бутылку вина, которую подарил владелец, сказав, что она скрасит нам первую ночь в этом доме. Он был чертовски прав, стоило только присесть на диван, как мы с Элис начали целоваться. Мы так долго готовились к этому переезду, столько переживаний и волнений, и наконец-то разложив вещи, мы почувствовали завершённость. Она встала передо мной и начала раздеваться. В приглушённом свете её белое нижнее белье приковывало взгляд. Она, пританцовывая, приближалась ко мне с бутылкой вина в руке. Поставила её рядом с собой на пол и стала стягивать с меня брюки. Я смотрел на её большие глаза и влажные губы, держал её волосы, которые падали мне на живот. Наконец-то расслабившись, я еле заметно вздохнул и закатил глаза. После мы поднялись наверх, занимались любовью на новой кровати, в процессе передавая бутылку друг другу. Иногда стоит так нагрузить себя делами, чтобы понять, насколько сильно чувствуешь облегчение после их завершения.
Она смотрела в окно, положив голову мне на грудь, как вдруг загорелся маяк и осветил всё вокруг. Было очень красиво, будто на огромном торте зажгли свечу, и всё стало волшебным.
Утром, в свой последний выходной, Элис встала раньше меня и пошла в овощную лавку, но вернулась с пустыми руками. Магазины по воскресеньям не работают. Только выпивку и закуски можно было купить у одной женщины, и то по двойной цене. Она у дома выставляла табличку с восклицательным знаком, рассказала мне Элис, узнав это от местных.
С утра я планировал побродить, осмотреться, но так вымотался вчера ночью, что спал до полудня. Днём мы пошли на станцию, хотели замерить, сколько времени займёт путь и кто по дороге нам встретится. Вдоль берега стояли дома на воде. Мёртвая тишина, и только слышны удары моря о камни. Мы прошли через мост и дальше – вверх по тропинке – была станция. Она больше похожа на полицейскую будку. Там едва поместились бы десять человек. На стене висело крупное электронное табло с расписанием поездов и временем прибытия в точку назначения. Обратно мы шли другой дорогой, проходящей через старый маяк, что виден из нашего окна. Мы надеялись встретить смотрителя, но уже давно люди там не работают. Вся система включения света автоматизирована, и лишь иногда приходит специалист проверить рабочее состояние электроприборов. Хотел бы я в старости читать книгу, попивая чай, указывая кораблям дорогу, и смотреть на море из небольшого окошка в маяке. Через годы, оставив свой след, где новый работник, читая книги, видел на некоторых страницах липкий отпечаток пальца, которым случайно я макнул в сладкий чай. Это же целая история, когда старики передают опыт юнцам. И в таком тихом и спокойном месте любая вещь, что заставляет задуматься, отвлечься от работы, будет подарком для смотрителя маяка. Вечером я лежал и глядел на него из окна своего дома.