Бэкфилд взял его за грудки:
– Приятель, ты мне должен. Не забыл?
– Нет, господин майор.
– Крепко помнишь?
– Да, господин майор. Но, простите… письма-то ценные… очень ценные. Я ими, пожалуй, искупил-то свой долг, да с лихвой. Вот эту лихву – не вернете ли?
Бэкфилд прижал Птичника к стене и втолковал доходчиво:
– Пойми меня, гаденыш. Письма ценные, но они – не твои. Их прислали потому, что я сделал кое-что. Я знал, что они придут, и сказал тебе, что ответить. Ты только написал вместо меня. Понимаешь, что к чему? Ты всего лишь выполнил мой приказ. И следующий выполнишь, и следующий, и еще один – пока долг не будет погашен.
– А… когда он будет погашен?
Бэкфилд отнял письма и сунул в карман.
– Когда я так решу.
Он вышел из голубятни, сияя и блестя. С такими письмами да с покровительством – Бэкфилду обеспечена и карьера, и чин, и столица. Да что угодно! Даже Ориджин забудет свои дурацкие обиды. Он ведь умный человек – иначе б не победил владыку. А умный человек думает головой и умеет отличить выгоду от…
– Майор, что вы забыли на голубятне?
Здоровяк в синем плаще возник на пути – капитан Шаттэрхенд, командир столичной лазурной роты, прихвостень Минервы. Бэкфилд терпеть не мог офицеров, которые выслуживаются перед владыкой – особенно тех, которые делают это успешнее, чем он.
– Лейтенант Шаттэрхенд… простите, капитан. Забыл поздравить вас с повышением в чине.
– Благодарю, майор. И все же – что делали в почтовом ведомстве?
– Даже не представляю такой статьи устава, где сказано, что это вас касается.
– Пожалуй, не касается. Но вы ведете себя странно: только вышли от владычицы – как сразу в голубятню. Кому вы послали письмо? Что в нем?
Благодушие Бэкфилда начало уступать место гневу.
– Тьма сожри, капитан! Вы следили за мной?!
– Никак нет. Я последовал за вами лишь затем, чтобы задать вопрос. Но вы так спешили на почту, что я отстал. Решил подождать вас тут. Ожидание затянулось, и я имел время задуматься. Теперь новый вопрос заботит меня сильнее прежнего: кому вы так срочно отправили послание?
– Подите к черту.
Бэкфилд решительно двинулся дальше. Шаттэрхенд заслонил ему путь. Они столкнулись, капитан оказался крепче, майор отлетел на шаг.
– Шаттэрхенд, ради Темного Идо, дайте дорогу! Иначе…
Бэкфилд бросил руку на эфес. Мундир сдвинулся, потревоженный этим рывком, и из кармана показался уголок письма. Взгляд капитана прилип к нему.
– Вы не отправили письмо. Вы перехватили чужое! Именем Короны, я требую отдать его!
– Убирайтесь, капитан.
– Вы поступили низко с этим Инжи и его крохой. Вы обманули Уитмора и Ворона. Ручаюсь: сейчас у вас на уме новая мерзость.