«Жаль, все реже выдается бывать у вас в гостях, Варфоломей Яковлевич, – произнес гость, – умеете вы создать уютную атмосферу». После этих слов он томно вдохнул алкогольные пары из бокала, пригубил его содержимое и, довольно выдохнув, добавил: «И Хеннесси ваш превосходен – то что нужно под конец суматошного дня».
Гостем Ольшанского тем вечером явился быть Герман Владимирович Шульцев, некогда общественный деятель, автор законодательных инициатив и депутат одного из созывов Московской городской Думы от партии «Единая Россия», а ныне – главный редактор печатного журнала «К» и владелец пары скромных виноградников на Крымском полуострове.
Невзирая на давнюю дружбу, Ольшанский и Шульцев представляли собой полные друг другу противоположности, как во внешности, так и в общественно-политических взглядах, оставаясь схожими разве что в возрасте, варьирующем где-то от сорока до пятидесяти. Варфоломей Яковлевич был полный и круглолицый, среднего росточка, имел залысину с забавным начесом, небольшую бородку и всегда был при очках; говорил он задорно, быстро, но без запинок, заразительно при этом улыбаясь. В Ольшанском сразу можно было разглядеть начитанного интеллигента, с виду добродушного, презирающего грубую физическую силу и предпочитающего силу слова – куда более разрушительную и коварную, доступную далеко не всем. Герман Владимирович, напротив, имел вид статный, подтянутый: волосы его, наполовину покрытые сединой, всегда были стильно пострижены и уложены; прямоугольное мужицкое лицо, скудное на улыбки, гладко выбрито. Одевался гость Ольшанского завсегда в парадное, – в тот вечер он был облачен в классический костюм модного темно-синего оттенка; галстук его был расслаблен и слегка припущен, верхняя пуговица бежевой рубашки расстегнута; на запястье сверкали швейцарские часы в золотом браслете. Туфли господина Шульцева оставались отполированными всегда, даже в зимнюю слякоть среди раскиданных по дорогам реагентов. Никто и никогда не видел Германа Владимировича протирающим обувь губкой или салфеткой, но чудным образом туфли его всегда оставались до блеска чистыми.
Хозяин дома – либерал Ольшанский – гардеробом был полной противоположностью своего гостя. На ногах его висели широкие бриджи и огромные меховые тапки ядовито-желтого цвета, доброе пузо с остальным туловищем покрывала бирюзовая футболка со знаменитым портретом Эйнштейна, показывающим язык, а поверх плеч была накинута серая домашняя безрукавка с тонким шерстяным начесом.
– Коньяк действительно хорош, – ответил Варфоломей. – Прошу заметить, куплен, как ни странно, у нас, в России.