*****
– Можно ваши документы?
– Я думаю, у меня их c собой нет.
– ФИО?
– Алексей Довлатов.
Секретарша понуро уставилась на меня, не сводя взгляда. Через месяц будет готов, бросила она, когда я уже перепрыгивал через турникеты. Я свободен.
Первый рабочий день прошел на удивление приятно. Я выпил сто грамм виски с коллегами и съел кусочек торта. Стелла – мой координатор – оказалась на редкость смышленой и в то же время привлекательной. Она пригласила меня на after party.
Я перешел через заторенный автомобилями и двуколками мост. Золотые лучи солнца пробивались сквозь железные балки и прогоны. Теперь, перестав быть узником, я смотрел на всё вокруг другими глазами, глазами туриста, у которого полно времени и которому всё равно, что делать. Исчез тот безнадёжный человек, что, как гнилая шлюпка, спасался от моря тоски.
Ход моих мыслей нарушил бродячий пёс – один из тех, что смело тянет руки, потому как, безусловно, обладает самым убойным запахом в округе. Он хотел знать, не накину ли я ему пару монет.
– Конечно, накину, в чем вопрос? – сказал я. – Могу дать и больше, если в том есть нужда.
Пёс встал на колени рядом и начал ползать в ногах. Он весь трясся, словно в параличе. Предложив ему сигарету, я прикурил для него.
– Разве, например, доллар не лучше, чем десятицентовик? – Я начал рыться в карманах.
Он посмотрел на меня почти устало.
– Что мне придется за это сделать?
Я тоже закурил, вытянул ноги и медленно, словно разбирал карту местности, ответил:
– Тебе нужно срочно промочить горло. А я хотел бы знать французский, итальянский, испанский и английский и, пожалуй, арабский. Будь моя воля, я бы давно снимал в Голливуде. Но тебе в это вникать не надо. Я могу дать тебе один доллар, два, десять, могу дать сто. Больше ста не дам, разве только ты готов сниматься в моём фильме? Что скажешь?
Пёс явно нервничал. Он инстинктивно встал на задние лапы, будто я предлагал ему проглотить червя.
– Мистер, мне хватит и десяти рублей, – сказал он. – С лихвой на них нажрусь.
Слегка сгорбившись, он протянул ладонь.
– Не спеши, – осадил я его. – Десяти рублей, говоришь? А что хорошего в десяти рублях? Что ты сможешь на это купить? Чего мелочиться? Это не по-нашенски. Почему бы тебе не купить целую бутылку этой отравы? А в придачу подстричься и побриться?
– Правда, мистер, мне так много не надо.
– Конечно надо. Как можешь ты так говорить? Тебе нужно много чего: еда, сон, мыло, вода, выпивка…
– Сто рублей – вот все, что мне нужно, мистер.
Я выудил из кармана купюру и вложил в его помятую жизнью ладонь.
Бродяга так дрожал, что сторублёвка выскользнула у него из руки, и её понесло в сточную канаву. Он потянулся за ней, но я его остановил.