– Лариса, – проговорил он, как бы представляя женщину Олегу. – Лара… Ларачка…
Он начал поднимать вверх подол Лариной юбки и задрал его ей на голову. Свет с узенького окошка избушки осветил сияющие жирным блеском худые бёдра женщины, её густо заросший тёмным пучком волос лобок и большую округлость измазанного дородного живота. Старик склонился над её животом, провёл по ним губами и с шумом вдохнул ноздрями воздух. Затем он провёл по животу ладонями, прислонил к нему ухо и осторожно постучал по нему костяшками пальцев, словно проверял на спелость большой арбуз.
– Близко, близко, – заключил он и захохотал. – Вкусна. Очень вкусна.
Затем мужик снова сел на лежак к Олегу, посмотрел на него своим искренним взглядом и сказал, указывая на себя:
– Ефрем. Ефрем я. А ты кто?!
Олег молчал. Он не отрывал широко раскрытого взгляда от женщины, которая так и осталась сидеть на полу и скулить с задранным на голову платьем. Потом он перевёл взгляд на свои культи на руках и ногах, задрожал всем телом. В этот момент старик поднёс к его рту ложку с горячим супом.
– Какого хера?! – вернулся к Олегу дар речи, и он смог, наконец, дать волю своим чувствам. – Где мои ноги? Где мои руки?! Где старший?
– Хорошо, хорошо… – успокаивающе гладил его по голове Ефрем. –Хорошо…
– Нихера не хорошо! – дёрнулся Олег, пытаясь увернуться от руки. – Что здесь произошло?! Это… – остановился он, начиная заикаться от спазмов. – Блять…
– Медведь, – всё так же спокойно и мило пытался успокоить Олега Ефрем. – Со старшим шёл, устал. Пришёл медведь… Голодный медведь.
– Где мой старший? Где?! Почему я здесь… Кто эта женщина?
– Это – друг, – радостно указал на женщину Ефрем трясущимися руками. – И ты – друг. Да?
– Нет, я не понимаю! Где Лёва?
– Лёва…
– Старший, Лёва, где?!
– Здесь… – заискивающе ответил Ефрем.
– Где?!
– Здесь, здесь… Внизу.
– Каком внизу, ёбаный ты псих, где ты его закрыл?!
– Внизу, внизу… Щас. Щас… – с этими словами Ефрем подошёл к плотно связанному лиственничному частоколу на полу, откинул его в сторону и спрыгнул в яму, которую скрывал этот люк. Через секунду из холодной ямы наверх полетели куски мерзлого мяса – разделанная решётка рёбер, ливер, завёрнутые в тряпицу бёдра и руки с ногами.
– Ааааа! – закричал со дна ямы Ефрем. – Во!
Из глубины ямы наверх вылетела отрезанная голова Лёвы. Олега продолжало коробить. Кровь тяжело стучала в его висках, отдаваясь болью в отнятых конечностях. Вскоре из ямы вылез и Ефрем, держа подмышкой охапку заиндевелых, синюшных рук и ног.
– Твоё, – сказал он радостно, и стал прикладывать к культям Олега его собственные отрубленные руки и ноги. – Здесь! Здесь! Вкусна! Многа есть, всем хватит.