Что же это были за деревни и кто защищал их? Защита этих деревень была поручена генералом Франсуа начальнику резервной дивизии, прибывшей из Кенигсберга, генералу Бродвику, а назначение этого опорного пункта заключалось в том, чтобы заманить туда хотя бы две русских дивизии, как на дно мешка, который легко можно бы было завязать после уничтожения правофланговой дивизии.
Так, силами одного своего корпуса Франсуа, которому нельзя отказать в тактических способностях, предполагал изъять из армии Ренненкампфа не меньше трех дивизий, однако победа над упорно защищавшейся одной дивизией Лашкевича досталась ему только спустя двенадцать часов после начала атаки, а такое продолжительное напряжение всех сил не могло не утомить его солдат.
К четырем часам дня они выдохлись. Нечего было и думать о мешке для двух других русских дивизий - впору было только дать отдых своим, удовольствоваться несколькими тысячами взятых в плен и объявить в приказе по корпусу, что бой будет возобновлен утром на следующий день.
V
Не пришлось все же победителю на правом фланге 1-й русской армии возобновлять боя, так как и в центре и на левом фланге все усилия Макензена и Бюллова разбились о стойкость русских войск.
Оба эти генерала, получившие большую известность впоследствии, именно здесь, в Гумбинненском сражении, начинали свою боевую карьеру.
Макензен, прозванный своими солдатами "стальною крысой", бывший кавалерист, поставленный во главе 17-го пехотного корпуса, начал в 4 часа атаку с не меньшей энергией, чем Франсуа. Аванпостные русские части, расположенные вдоль реки Роминте, были сняты и далеко отброшены к главным силам натиском полков двух дивизий Макензена - 35-й и 36-й.
К тому времени, когда Розеншильд-Паулин обращался за помощью к генералу Булгакову, то есть к 9 часам утра, дела самого Булгакова были весьма неважны: немцы овладели несколькими деревнями впереди 25-й дивизии, которые Булгаков должен был занять к 5 часам утра по диспозиции, полученной накануне от командира своего 3-го корпуса, генерала Епанчина.
В корпус Епанчина входило не две, а три дивизии: 25-я, 27-я и 40-я, так что у Макензена не было превосходства в силах, и первоначальный успех его зависел только от того, что атаки немцев не ожидали ни в одной из трех русских дивизий.
Епанчин, получив накануне телеграмму Ренненкампфа о дневке для всей армии, приказал своему корпусу: "Ввиду утомления войск и необходимости подтянуть тыловые учреждения и пополнить запасы, продвинуться вперед лишь настолько, насколько это возможно, при условии не вступать в упорный бой с неприятелем..." В упорный бой вступать и не собирались.