Можно было только порадоваться за друга, которому с женщинами не особо везло, но что-то сегодня не получалось.
— Хочу загладить вину за недоразумение.
— Тогда подари ребятам подгузников на год, — огрызнулся Костя. — А с Ксю я и без тебя разберусь.
— Что, так запал?
— Твое какое дело?
— Не похоже на тебя, ты же у нас рассудительный и разборчивый.
— Она как раз подходит.
— Угу, — я кивнул. — Не из тех, кто дает на первом свидании, сразу видно. Тебе уж точно не даст. Ты не умеешь быть настойчивым с женщинами.
Почти желанный удар пришелся в скулу, отозвавшись звоном в дурной башке. Оскалившись по-волчьи, я его вернул. Вскоре луна безмятежно наблюдала, как два здоровых мужика с упоением мутузят друг друга, валяясь на размокшей земле посреди обширного поля.
Закончили мы так же внезапно, как и начали. Тяжело дыша, сели бок о бок, привалившись друг к другу плечами.
— Хорош!
Я ощутил, как расслабилась зажатая внутри пружина. Кот осторожно потрогал рассаженную в драке бровь:
— Дебил! Лучше б просто нажрались.
— Так что, не дашь телефон? — оскалился в улыбке я, но уже без прежней злости.
— И не надейся, — не сдавался Костя.
Я понятливо усмехнулся и предложил:
— Тогда по коням.
Мы синхронно поднялись. Напряжение, возникшее между нами, будто схлынуло. Пожав на прощание предплечья, мы расселись по своим машинам.
— Анвар, — голос Кота настиг, когда я уже собирался захлопнуть дверцу. — Зачем тебе это нужно?
Прямо день сложных вопросов какой-то! А найти толковый ответ мне только предстоит, поэтому я отделался лишь многозначительной ухмылкой.
Ксения Светлова
Кромешная темнота, тяжелая и вязкая, точно кисель, поглощает меня без остатка. Я боюсь пошевелиться, только часто дышу. Так часто, что болят легкие и кружится голова. Сердце колотится, норовя выпрыгнуть из груди от обуявшего неподконтрольного ужаса. Шорохи. Они доносятся с разных сторон и не поддаются объяснению. Я не могу себя заставить открыть глаза, ведь знаю, что все равно не увижу ни зги, но так остается хоть какая-то иллюзия выбора. Крепче стискиваю веки, кулаки и зубы, отчаянно цепляясь за остатки воли…
«Archive — Whore» только ко второму куплету пробилась сквозь дурной сон. Кто-то очень желал пообщаться. Уронив с тумбочки фонарик, нащупала мобильный и, все еще не открывая глаз, с облегчением выдохнула в трубку:
— Да!
— Здравствуй, Ксения! Разбудила? Долго спишь, уже почти полдень!
Как обычно, менторский тон и разочарованные нотки. Ощущение, что эта женщина будет довольна, только если я лично попрошу поднять мне оплату. Мгновенно сбросив остатки сна, я села на кровати, утерев ладонью лицо и, стараясь не выдать раздражения, поздоровалась: