— Овраг, — шепчет Митько и останавливается. — На той стороне уже левады. А дальше — сады. Присядьте, может, увидите.
Приседают. И действительно видят темные купы деревьев, вырисовывающиеся на фоне звездного неба. Митько шепотом рассказывает, как лучше добраться до сельского майдана, где разместились в здании школы полицаи.
— Майдан слева от нас. Если идти напрямик, огородами, то и километра не будет.
— А куда ведут дороги из Миколаевщины? — интересуется Ляшенко.
— Та, что влево, к Житомирскому шоссе, а другая, кажется, к райцентру.
— До шоссе отсюда далеко?
— Да километров шесть, а может, и меньше.
— А до райцентра?
— О, туда далеко. Но сколько точно — не знаю.
— А телефон к школе проведен? — спрашивает Артем.
— Должен быть…
— Довольно вам! — поднимается на ноги Одарчук. — И так все ясно. Пора начинать музыку!
— Начнем, — успокаивает Ефрема комиссар. И спрашивает: — Как вы смотрите на то, чтобы выслать разведку?
— На какого лешего! Только время потеряем, кат бы его взял.
— А если там что-то изменилось? К примеру, полицаи опять в Миколаевщину вернулись?
— Вот передушим гадючье отродье, тогда и увидим, изменилось что или нет. Хватит разглагольствовать, айда быстрей к школе!
Одарчук буквально сгорал от нетерпения быстрее броситься в бой. И это не из желания похвалиться своею отвагой, просто он был рожден для военных сражений. Ляшенко, напротив, сидел молчаливый, сосредоточенный и незаметный. Со стороны могло показаться, что он только обрадовался бы, если бы эта операция вообще никогда не начиналась. Но это только казалось. На самом же деле он напряженно обдумывал, взвешивал все услышанное и увиденное, стараясь найти единственно правильное решение.
— Разведку, по-моему, высылать сейчас не стоит, — поддержал он Одарчука. — Что существенного может она добыть за считанные минуты? А вот поднять тревогу в селе может. Нет, не надо нам выпускать из рук главный козырь — внезапность нападения.
Артем молча кивает головой: выпускать такой козырь из рук было бы преступно. Но что касается разведки… Правда, чего-то исключительного от нее не ждал, просто хотел предусмотреть неожиданности, которые всегда возникают в подобных делах. А это ведь первая операция отряда! И Артему очень хотелось, чтобы она завершилась успешно. Ведь среди вчерашних подпольщиков немало таких, что совсем не нюхали пороху. И даже те, кто прошел боевое крещение на фронте, не могли считать себя настоящими партизанами. Ибо одно дело — бой на фронте, где ты чувствуешь всегда локоть друга, а другое — бой партизанский, где тебя всюду окружает враг. Поэтому для Артема важно было не только выиграть эту операцию, но и вселить в людей веру, что оккупантов надо бить не числом, а умением.