Когда ее отец приехал нам на помощь, то пришел в ужас. Он немедленно начал вытаскивать вещи из коробки «В добрые руки» и перекладывать их в стопку вещей, которые необходимо сохранить. Нора сказала ему, что все интересное будет пожертвовано в историческое общество Нью-Йорка или включено в театральную программу в Джульярде[5]. Но он родился в гостиной этого дома, и идея расстаться хоть с чем-нибудь приводила его в панику.
«Мы не знаем, что из этого ценно. Это старая мебель, она стоит целое состояние! Моя двоюродная тетка подарила мне эту супницу, мы должны ее сохранить!» – возмущался он. Проблема в том, что мебель была старомодна, шелковая обивка кое-где уже отходила, она не имела ценности при перепродаже, а Нора не собиралась использовать супницу или другие вещи, которые он хотел оставить. Он был во власти хаос-блока № 6.
В итоге я усадила его и сказала: «Нора вот чего хочет. Растить в этом доме ребенка и сохранять семейные традиции. Она хочет остаться рядом с вами, чтобы вы могли каждый день участвовать в жизни внука, но если мы не очистим дом от барахла и не подстроим его под нужды младенца, она переедет в Сиэтл. Вам что дороже: внук или супница?»
Мне понадобилось несколько подходов за несколько месяцев, но ее отец смог преодолеть свой хаос-блок, и ему даже так сильно понравилось, как теперь выглядит это место, что он пригласил меня в свой дом в нескольких кварталах оттуда, чтобы разобрать и его реликвии.
Итак, часто, когда мы намереваемся пожертвовать унаследованную вещь, которой не пользуемся и которую на самом деле даже не любили, то говорим, что, согласно семейной легенде, этот объект имеет ценность, поэтому шансов нет. Я называю это ментальностью «Антикварного гастрольного шоу» («Antiques Roadshow»)[6]. Каждый убежден, что его старая вазочка для печенья или застиранная футболка с изображением Винни Пуха является своего рода счастливым билетом. Но вы в этом уверены? Я всегда рекомендую выставить эту вещь на eBay, чтобы увидеть, в какую цену она продавалась в прошлом. Возможно, эта вещь стоит копейки.
Рынок викторианского антиквариата повсеместно умер. Теперь все хотят средневековый модерн. Мебель ваших пращуров с богато украшенным изогнутым фасадом, к которой так трепетно относилась ваша мама, возможно, действительно имела высокую ликвидационную ценность в 1980-х, но сейчас это не соответствует действительности. Поэтому если какой-то хипстер хочет вас от нее избавить или покрасить ее в ярко-розовый цвет и подарить новую жизнь, пусть так и будет.
Часто клиент(ка) говорит мне или супругу(е), что им следует перевезти эти сокровища в «другой» дом. Знаете ли, в дом, унаследованный от родителей или свекра (тестя) и который они перманентно разгребают от хлама. Уже пять, шесть, семь лет!