– А может, они не стали глубоко копать, потому что знали, какая хрень там обнаружится, – сказал Жучара Сэм.
– Говорю же, я не доверяю этим сволочам. – Лэм встал. – Ну, не забывай о нас.
– Ты про рубашку свою забыл, – напомнил ему Сэм.
Лэм на ходу окинул взглядом парочку и добродушно сказал им:
– Про эту рубашку я никогда не забуду.
А потом целых пять минут ловил такси на вертящемся волчке дороги.
Ривер брел по дороге к «Выселкам», размышляя о стоящей перед ним задаче. Связной. Мистер Эл приехал в Апшот, чтобы выйти на связь – то ли со своим куратором, то ли с агентом. Но Ривер понятия не имел, кто из обитателей Апшота был этим человеком.
На то, чтобы вписаться в жизнь деревни, потребовалось не много времени. Поначалу Ривер представлял себе что-то вроде сюжета «Плетеного человека»[25] – местные в зловещих масках и все такое, – но оказалось, что всего-то и нужно каждый вечер приходить в паб и посещать вечернюю службу у Святого Иоанна. Жители Апшота были настроены дружелюбно, и сжигать его заживо никто не собирался.
Помогало и принятое Ривером обличье писателя. На первый взгляд у Апшота было меньше преимуществ, чем у других котсуолдских деревень: ни живописных видов, ни художественных галерей-бутиков, ни кафе, ни книжного – ни единого уголка, где могли бы собираться приверженцы высокой культуры и искусства, чтобы обсудить свои артистические наклонности и устремления. Однако же для представителей среднего класса Апшот был таким же раем, как и соседние деревни; Неделя искусств, недавно прошедшая в графстве, включала четыре мероприятия в Апшоте, а один из четырех псевдоамбаров вдоль дороги занимала гончарная мастерская, продукция которой предлагалась по беззастенчиво завышенным ценам. Писателю здесь было самое место.
Обитатели деревни по большей части были либо пенсионерами, либо сотрудниками на удаленке, то есть теми, чьи доходы не зависели от аграрной отрасли. Обслуживающий персонал американской авиабазы давным-давно разъехался, осталась лишь горстка сельхозработников и мелких ремесленников – плотник, электрик, сантехник и водопроводчик, – а местные рукодельцы гордились своим мастерством и оценивали свои труды соответствующим образом.
Многие выросли и родились в Апшоте. В основном молодежь, отпрыски приезжих, в том числе и Келли, чей отец, юрист, служил в адвокатской конторе соседнего городка. У Келли был диплом по специальности «политтехнолог», и в пабе она работала не из насущной необходимости, а для того, чтобы определиться, чего ей хочется от жизни. Судя по всему, диплом приносил такую же пользу, как и сама специальность. Но Келли не унывала: у нее было много друзей – риелторов, художников-графиков и архитекторов, служивших в конторах окрестных городов и даже в Вустере; но каждый вечер они возвращались домой, в Апшот, и собирались в пабе или в своем клубе у стрельбища, где стоял самолет Рэя Хедли. Этот самолет, по мнению Ривера, и был той пуповиной, которая прочно связывала их с Апшотом: он давал им возможность отправляться в свободный полет, но для этого нужно было возвращаться в деревню. Ривер, ненамного старше их, полагал, что для них подобная цена свободы пока еще вполне приемлема.