Из кухни веяло ароматами и того и другого.
– Нет, спасибо. – Пашкин огляделся, словно бы ретроспективно подтверждая предыдущую реплику Уэбба, и произнес: – Великолепно. Просто изумительно.
Уэбб окинул взглядом остальных – Луизу Гай, Маркуса Лонгриджа и двоих русских – и махнул рукой в сторону кухни:
– Прошу вас, угощайтесь. Кофе или еще что-нибудь?
Желающих не оказалось.
На подземной парковке Маркус и Луиза удостоверились, что ни у Кирилла, ни у Петра нет при себе оружия, и в ответ позволили себя обыскать. Затем Маркус проверил Аркадия Пашкина, а потом указал на портфель:
– Вы не возражаете?
– К сожалению, возражаю, – невозмутимо ответил Пашкин. – Там документы… сами понимаете.
Маркус посмотрел на Луизу.
– Звони Уэббу, – сказала она.
Уэбб воскликнул:
– Да ради бога, он же почетный гость, а не потенциальный террорист. Где твой здравый смысл?
А теперь Пашкин положил свой непроверенный портфель на стол и что-то сказал своим спутникам на родном языке. Петр и Кирилл отступили в сторону, и Маркус инстинктивно ухватил за локоть того, кто оказался ближе, – Кирилла. Который, в свою очередь, резко обернулся и занес кулак. Оба вмиг приготовились вышибить дух друг из друга, но их остановил возглас Пашкина:
– Стоп!
Кирилл разжал кулак. Маркус выпустил локоть Кирилла.
Петр рассмеялся:
– Ух ты, какие быстрые!
– Извините, – сказал Пашкин. – Я просто попросил их проверить камеры наблюдения.
– Камеры выключены, – заверил его Уэбб и уставился на Луизу. – Вы же их выключили?
Луиза посмотрела на Пашкина:
– Все выключено. Я же говорила.
Он вежливо склонил голову:
– Да, конечно. Но все равно…
Маркус изогнул бровь, но Уэбб, пользуясь возможностью перехватить инициативу, сказал:
– Как пожелаете.
Петр и Кирилл ловко разобрались с видеокамерами над дверью и в углу комнаты – выдрали проводку, так что о временном отключении больше говорить не приходилось.
Пашкин сказал:
– Войдите в мое положение…
Уэбб силился напустить на себя понимающий вид, но его больше тревожило, во что ему обойдется бесповоротно выведенное из строя оборудование. Тем временем Пашкин открыл свой портфель, вытащил оттуда прибор, похожий на микрофон, и установил его на столе. Прибор тихонько загудел.
– Вам же все четко объяснили… – Маркус Лонгридж обхватил кулак ладонью, будто и впрямь нанес удар, и кивнул на прибор. – Здесь ничего не записывается.
– Да, – согласился Пашкин. – А теперь мы в этом уверены.
Прибор ритмично пульсировал, незримо превращая все сказанное в белый шум, непроницаемый для любой звукозаписывающей аппаратуры.
Кирилл стоял, сцепив руки перед собой, и насмешливо глядел на Маркуса.