Федоров в ответ промолчал, Соболев покосился на него и почувствовал укол совести.
– Ну, в смысле… – пробормотал он, не зная, как поделикатнее переформулировать свой вопрос.
– Да я понял, – отмахнулся Федоров. – Не надо быть зрячим, чтобы заметить, как она куражилась.
И снова замолчал, погружаясь в какие-то раздумья.
Они оба застыли посреди пустынного коридора между двумя скучающими без посетителей магазинов. И раз молчаливый ступор Федорова не был вызван неосторожным вопросом, стало быть, тот о чем-то крепко задумался.
– Есть какие-то идеи? – поинтересовался Соболев.
– М?
– Думаешь о чем, спрашиваю!
– О прабабке, которую ты упомянул. Настоящей Аглае.
Соболеву почему-то показалось, что Федоров солгал. Или сказал не всю правду, но допытываться он не стал, лишь уточнил:
– И что с ней?
– Ты знаешь, где она жила?
– Нет, а зачем мне это?
– Да вот я подумал… Сама Татьяна из-под Питера, сюда переехала с год назад. Спрашивается, почему именно сюда?
– Это она тебе сказала, что переехала сюда из-под Питера?
– Нет, я наводил справки.
Соболев удивленно посмотрел на него, но уточнять, где, как и почему Федоров этим занимался, не стал. У того могли быть как личные причины, так и основания подозревать Татьяну в чем-то задолго до него. А уж возможностей у людей с такими деньгами хватает.
– Она могла переехать по какой угодно причине, – заметил Соболев. – Ты мне сам-то что сказал, когда я спросил, какого черта тебя принесло в Шелково? Мол, захотел сменить обстановку, а тут квартира подходящая подвернулась…
– Но ты же понимаешь, что я тебе тогда солгал? – хмыкнул Федоров. – У меня была причина, просто тогда было не время рассказывать тебе о пророческих рисунках. Ты бы решил, что я псих.
– Я и сейчас так думаю, – невозмутимо парировал Соболев.
Впрочем, совершенно беззлобно, и Федоров на это только улыбнулся.
– Я думаю, у Татьяны тоже была причина приехать именно сюда. Очень уж хорошо она осведомлена о местах силы и связанных с ними легендах. Возможно, ее прабабка жила где-то здесь. Вполне вероятно, Татьяна с сестрой приезжали к ней сюда на лето, слушали ее сказки.
– И что? – продолжил недоумевать Соболев. – Что нам это…
Он вдруг осекся, наконец догоняя мысль Федорова.
– Думаешь, про колодец Татьяна тоже могла слышать от прабабки Аглаи?
– Почему нет? На той фотографии, которая упала… Она могла быть сделана, скажем, где-то в деревне? Например, во дворе дома?
Соболев задумался, воскрешая в памяти снимок.
– Да, пожалуй. Теперь мне даже кажется, что я видел кусочек дома на фоне.
– Значит, то, что мы ищем, находится там.