— А я зову ее Лила Туранга, — сказала Алиса и осталась.
Они гуляли до утра и говорили обо всем. Потом он проводил Алису и Эдгара По домой, но продолжал вести с ней внутренний диалог.
В восемь зазвонил телефон.
— Максим, ты извини, что так рано, но я не спал всю ночь.
— Бывает, светло же.
— Нет, я не про это. Просто день такой хороший и ночь. Но не суть. Я перечитал твой роман. Знаешь, мне понравилось. Раньше не нравилось, а теперь как будто что-то изменилось. И плевать, что неформат. Я хочу его издать.
— …
— Ало, ты там?
— Да.
— Почему молчишь?
— Глажу кота. Он так спит сладко.
— Ты извини за то, что тогда наговорил. Период был сложный. Так что, заедешь завтра в издательство?
— Заеду. С собакой к вам можно?
— Ты и собаку завел?
— Не я. Просто не один буду.
— Да хоть с русалкой. Ты, главное, больше никому рукопись не отправляй, ладно?
— Идет.
Максим почесал Говарда Филипса, тот выпустил когти от удовольствия и перевернулся на другой бок. Засыпая, Макс думал, что кот, которому он снится, наконец-то видит хороший сон.
Кот проснулся.
Антон вернулся из командировки на день раньше. Он часто так делал. Не собирался ловить, просто устроил сюрприз. Иногда и правда хотелось проверить, но себе он в этом не признавался.
Алина встретила, обняла, расспросила. Все было как обычно, только немного по-другому. Как будто одна из лампочек в люстре перегорела, и тени легли чуть иначе.
— Лин, ты подстриглась? — он мыл посуду. В день после приезда Антону даже нравилась эта возня.
— Не, так и было.
Последними Антон помыл приборы. Он протер их вафельным полотенцем со щенятами в новогодних колпаках и машинально начал раскладывать по местам: слева ножи, посередине вилки, справа ложки. Задумался и не сразу понял, что вилки теперь лежат справа, а ложки — посередине.
«Странно», — подумал он и повесил полотенце со щенятами на батарею. Ему всегда казалось, что на полотенце котята.
Когда пришел в спальню, Алина уже лежала лицом к стене. Не дождалась. Антон лег рядом и смотрел в темноту. Почему-то ему казалось, что она тоже не спит.
Наутро будильник и не просыпаясь в ванную. Антон ударился о край тумбы, потом о шкаф. Странно. Он ходил этим маршрутом даже самым темным зимним утром без запинки, а тут такое.
Толкнул дверь в ванную и проснулся. Дверь открывалась наружу. И линолеум протерся полукругом, как будто так было уже лет пять.
«В гостинице внутрь открывалась, вот я и привык», — решил Антон.
На завтрак Алина обычно делала яичницу и рассказывала свои сны. Но в этот раз была только яичница.
— Помнишь, тебе как-то приснилось, что у нас в аквариуме живут акулы и ты кормишь их сушеными людьми из банки?