Мисс Хартли, наконец, поняла:
— У вас осталась вечная молодость…
— … Но не тело. Именно так! — подтвердила графиня. — Этот Арнольд из Виллановы меня обманул. Его изыскания оказались ошибочны… — И в сердцах: — Какой смысл быть молодой и красивой, не имея возможности продемонстрировать это? Я — призрак. Я умерла… Мое тело… мои волосы, ноги и грудь — все, чем я так гордилось, истлело и превратилось в ничто.
— Девушки говорили о разграблении вашего фамильного склепа… — осторожно сказала Эмилия.
Граф подхватил:
— Идея была совершенно безумной: Розалия полагала, что мы должны сохранить ее тело. В частности здесь, на острове… Но к тому времени оно, как вы понимаете, сделалось непригодным для транспортировки и в целом…
— Он хочет сказать, время было упущено, — вставила леди Дерби. — Как только я выпила тот состав… как только вдруг осознала, что именно сделала… В общем, у меня случилась истерика. Никогда не забуду, как влетела в комнату Эдварда прямиком через дверь — хохотала и плакала одновременно: то, как он побледнел, как, бедненький, испугался, достойно особого красочного рассказа, но нам сейчас не до него. Помню, как я умоляла его мне помочь (он ведь ученый и может что-нибудь сделать!), как угрожала и требовала… — Ее губы изогнулись в горькой полуулыбке: — Он, конечно, ничего не смог сделать. Мое тело пришлось хоронить… А я, впавшая в уныние и хандру, упустила нужное время… Когда же очнулась и начала искать способ исправить случившееся, мое тело уже нельзя было спасти. Хотя Эдвард, нужно отдать ему должное, не побоялся проникнуть в наш склеп и выяснить это своими глазами.
Граф Дерби запустил палец за воротник.
— Чего, по-твоему, мне было бояться? — осведомился он чуть насмешливо. — Привидений? Так одно из них ежечасно находилось в нашем собственном доме. Я, знаешь ли, как-то свыкся с подобным за последнее время…
— Милый… заботливый Эд… — в том же тоне кинуло привидение, прикоснувшись к нему призрачными руками. — Такой верный… и добросердечный. Что бы я без тебя делала?
— Полагаю, донимала бы кого-то другого.
— И он не был бы в половину настолько забавен, как ты…
Обмен колкими «нежностями» был прерван вопросом Эмилии:
— Но почему именно Скай? Почему Линдфорд-холл? И куда деваются люди?
Оба — граф и графиня — обернулись к ней одновременно. Светло-карие и прозрачно-голубые глаза скользнул по коже: одни — порождая тепло, другие — вымораживая до дрожи.
Первой, как водится, заговорила графиня: ей, как догадалась мисс Хартли, доставляло некое извращенное удовольствие вспоминать о последствиях своей собственной глупости.