Вот так я и становлюсь Джейн Эйр для двух юных девчушек, которых мне предстоит, однако, учить никак не французскому, который я и сама толком не знаю, а всем правилам идеальной уборки. Уж в этом-то я была настоящим талантом!
Кем-кем ты там теперь работаешь? — недоверчиво изгинает бровь Хелена, когда тем же вечером я сообщаю ей эту «сногсшибательную» новость. — Горничной? Девочкой на побегушках?
Я в мнимом возмущении упираю руки в бока.
Ты недооцениваешь мою новую должность, подруга, — произношу я с пафосом, — теперь я не просто Джессика Мария Керрнер, теперь я домоправительница!
Домо…кто?
Домоправительница, — повторяю я терпеливо. — И незачем быть такой желчной!
Хелена смотрит на меня долгую томительную минуту, словно сканируя меня изнутри, а потом, как бы сдаваясь, выдыхает:
Но это как-то неправильно, согласись: ты моя подруга, а Доминик мой сын… и ты станешь застилать за ним постель!
В этот момент я живо представляю себя и Доминика три года назад, когда он так трогательно признавался мне в любви, и, может быть, где-то в другой параллельной реальности другие мы были сейчас вместе… и я застилала за нами нашу постель. Боже, надеюсь, Хелена не может на самом деле считывать мои мысли! Неужели я сейчас на самом деле мечтала о ее сыне, о ее двадцатишестилетнем сыне, у которого, между прочим, есть невеста… Безумие какое-то.
Если ты так об этом переживаешь, — спешу я увести разговор в другое русло, — то для твоего душевного спокойствия скажу, что видеться с Ником нам почти не придется: он, как я слышала, домой приходит не раньше пяти часов вечера, а я и вовсе работаю до четырех, — и, не удержавшись, добавляю: — Постараюсь как можно меньше смущать твоего милого мальчика своей скромной персоной…
Хелена улавливает сарказм в моем голосе и как будто смущается.
Извини, Джессика, я понимаю, что тебе нужна эта работа, — говорит она совсем тихо, — просто прежде, как мне помнится, Доминик тобой особенно восхищался, а теперь ты станешь его служанкой…
Не его служанкой, Ленни, а служанкой его будущего тестя! — не удерживаюсь я от комментария.
Но Хелена никак на это не реагирует, погруженная в свои мысли, которые тут же и озвучивает:
Тебе не кажется, что Ник сильно изменился в последнее время? Иногда мне кажется, что теперь это абсолютно другой человек и меня это немного пугает…
Что же, по-твоему, в нем изменилось? — интересуюсь я, удивленная тем фактом, что не только я заметила изменения в Доминике. Я думала, что это только со мной он ведет себя теперь несколько иначе…
Не знаю, может быть он стал слишком серьезным…