Но встреча, которая ждала меня впереди, оказалась еще более прозаичной. Неожиданно что-то теплое и большое окольцевало мою ногу в районе щиколотки. Я вздрогнула, но испуганный вопль сдержала. У моих ног лежал человек, я довольно быстро узнала в нем одного из местных. Мужчина шипел, прижимая указательный палец к губам, тем самым призывая меня соблюдать тишину. Оглядев человека, я обнаружила причину его положения. Из бока сочилась кровь, похоже на ножевое ранение. Руки тоже были в крови, видимо он самостоятельно пытался ее остановить. Я наклонилась, чтобы попытаться помочь, но раненый жестами попросил не трогать его и указал мне куда-то в строну своим окровавленным пальцем. Метрах в десяти от нас я различила скрытую листвой лесную хижину.
– Что это? – прошептала я.
– Старый охотничий домик, – прохрипел бедняга, – Они там. Приведи всех сюда. Он один. Справимся. Он просто застал меня врасплох.
Кто они? Кто он? Я, конечно же, позову подкрепление, только сначала сама взгляну одним глазком.
Бесшумно ступая по мягкой траве, я приближалась к открытому дверному проему хижины, совсем немного превосходящему по высоте мой собственный рост. Сама дверь отсутствовала в принципе. На всякий случай я приготовила свое недавно обретенное оружие. Мне оставалось сделать три шага, чтобы заглянуть внутрь и, наконец, увидеть незваного гостя. Но на самом последнем шаге сухая ветка предательски хрустнула под моей ногой. Стоящий спиной ко мне человек внутри хижины резко обернулся. Раздался оглушительный выстрел прямо у меня над ухом. Я вынуждена была зажмуриться и отшатнуться в сторону, так и не разглядев, кому принадлежал серый силуэт. Пуля разбила дряхлый дверной косяк сантиметрах в пятнадцати от моего виска на мелкие щепки, несколько из которых впились мне в бровь. Прижимаясь к противоположенному косяку проема, я смахнула теплую струйку крови и, понимая что у меня есть фора в несколько секунд, поскольку нового выстрела не последовало, я выставила вперед свой револьвер.
Стоящий напротив меня Жан казался немного обескураженным. У меня самой подкосились ноги, когда я различила его черты. В дальнем правом углу хижины на сваленной в кучу соломе сидел Влад.
– Что ты здесь делаешь? Я чуть не пристрелил тебя! – услышала я знакомый голос.
– Но ты, кажется, промазал, – неуверенно вымолвила я, продолжая промокать кровь кончиком своего рукава.
Я не могла не отметить, как исказилось от ужаса лицо Жданова в момент выстрела. Он заметил меня на мгновение раньше, чем Жан развернулся и выстрелил, и конечно этой секунды ему не хватило, чтобы предотвратить выстрел. Сейчас он уже принял почти невозмутимый вид и смотрел на меня с укором. Но за мою жизнь он, несомненно, испугался. Это было приятно. И почему я, собственно, думаю сейчас об этом, а не о том какого черта тут делает Жан? Такой неестественно бледный, перекошенный от ярости и готовый палить по всему, что движется.