Я подняла брови и многозначительно кивнула, давая понять, что не нуждаюсь в дополнительных разъяснениях.
Раджа улавливал мой сарказм, но не обижался. Мы вообще хорошо друг к другу относились несмотря ни на что. Даже немного жалели. Я – за его фанатичную веру во весь тот бред, который слышу от него, а он меня за абсолютное непонимание и неприятие новой «действительности».
– И как же художники эпохи Возрождения могли спасти человечество?
– Может, уже и не могли. Начало эпохи совпадает с датой начала апокалипсиса. Но они несли послание. Они обличали пороки общества, выставляя их напоказ, и предупреждали об опасности. Они показывали, в чем заключается главных грех современников – в стадности, сладострастии, алкоголизме, как способе убежать от реальности. Они высмеивали галлюцинаторное сознание, выключенный разум. Интересно, что на этот же период пришлось начало книгопечатания. Бытует мнение, что это событие лишь усугубило ситуацию. Романы и поэмы того времени лишь выборочно несли правильное послание, большинство же сеяли в головах людей лжемудрость. Она хорошо приживалась. А от реальных предостережений люди отмахивались, поскольку они нарушали их внутренний комфорт и покой.
– Книгопечатание – тоже виновато в апокалипсисе?
– Не само книгопечатание, а содержание некоторых книг. Я бы даже сказал, большинства. И их доступность обществу. Собственно, технический прогресс – одно из основных направлений в сторону апокалипсиса. И тут преуспел двадцатый век, сыграв громкий заключительный аккорд на долгом пути к финалу.
Но в преддверии конца Господь получает еще одно неопровержимое подтверждение правильности своего решения. Начало самого страшного двадцатого века. Фашизм. Прославление посланника дьявола, да такое ярое, какого сам Христос не добился бы за столь короткий срок. Гитлер предлагает соблазнительную наживу, которую народ заглатывает буквально хором. И снова ярко выраженное галлюцинаторное сознание. Толпа. Стадо.
Посмотрев на это, Господь сказал, ну что ж, повеселитесь напоследок, упрощайте себе жизнь, деградируйте, живите за счет технологий, а не совершенствования души, позабудьте об истинных страданиях, облагораживающих душу. И дал прогрессу вырваться вперед. На время.
Тот наш разговор прервался внезапно. Прозвучал горн то ли на обед, то ли на ужин.
А я задумалась о том, что всегда считала постулаты Библии слишком жестокими и не любила ее читать. Иногда волосы дыбом становились. Вот и после горячей исполненной уверенности речи Раджи, у меня впервые закрался вопрос – что же ждет нас в будущем, при подобном отрицании прогресса и тяге к страданиям?