Там еще и тоска будет. Будущее пугало меня пустотой. Я все пыталась прикинуть, сколько оно вместило людей. Сколько выросших детей его населяет? Раджа говорил, что примерно полтора миллиарда. И это совсем немало, успокаивал он меня. Примерно столько составляло население планеты к началу двадцатого века. А потом – всего за сто лет – резкий скачек на шесть миллиардов.
– Лидеры так упорно возражали против инициативы армии спасения именно потому, что считали полтора миллиарда предельной численностью. Если перевалить за нее, то снова начнут рождаться некачественные души. Поэтому спасти разрешили совсем ограниченное количество людей.
– И все-таки по каким критериям вы отбирали избранных. Какие у вас были ограничения?
– Мы могли спасать только людей с КПЖ более тысячи. Других критериев не было, поскольку главным нашим ограничителем было время. У нас было три недели на разведку и шесть дней на операцию.
– Значит, вы не были слишком разборчивы? – осенило меня.
– Можно сказать и так. Но мы стремились спасти как можно больше. Удивило другое – многие отказывались.
Последняя неделя перед переселением радовала почти летним теплом. Даже здесь, черт знает где, в какой-то межвременной дыре, пародирующей богом забытый кусок реального мира, люди радовались хорошей погоде после затяжных холодов и проводили много времени на улице.
Я целыми днями сидела на своей веранде, с чайничком чего-нибудь горячего на кофейном столике и жадно перечитывала собственные рукописи. Я понимала, что переписывание и восстановление всех деталей, которые были навеяны вдохновением, могут потребовать немало сил.
История моей жизни и еще нескольких человек из прошлого останется здесь навсегда. Может быть, когда-нибудь кто-то снова воспользуется этой базой для переселения и найдет эти электронные рукописи.
Сигнал, которого мы все с волнением ждали, раздался в последний день апреля и застал меня за привычным занятием на веранде. Он отличался от позывных на завтрак-обед-ужин. Сомнений не оставалось – час настал. Я спокойно закрыла крышку ноутбука, неторопливо поднялась и отнесла его в дом. Положила в ящик, в котором обнаружила компьютер прошлой осенью и обвела взглядом помещение, которое стало мне домом на последние восемь месяцев. Они истекли.
Никакие сборы не предусматривались. Абсолютно ничего брать с собой было не нужно. Да и нельзя. Так что в этом плане обошлось без стресса.
Небольшая группа уже топталась на месте сбора – напротив основного корпуса. Остальные торопливо стекались со всех сторон.
Когда я подошла, солдаты, одетые в привычную бежевую форму уже выстроились в четыре ряда. Избранные суетились, не зная, как им лучше встать или просто переминались с ноги на ногу. Я поискала взглядом Раджу, и он, заметив меня, кивнул из второй шеренги, как бы говоря – все по плану.