Он уставился в окно то ли наблюдая за покидающими гимназию демонологами, то ли чтобы не смотреть на нас.
— Убийства, войны, катаклизмы. Одержимые очень опасны на поздних этапах. И в нашем классе их двое…
А вот здесь бы я поспорил!
— Сегодня вторник, и на следующем уроке мы должны были пройти Калибровку у стелы. И именно поэтому я целый урок талдычил вам про стратегию развития и комбинацию навыков.
Он оторвался от окна и посмотрел на нас мрачным взглядом.
— Они должны были приехать позже, но…
— Но что-то пошло не так, — задумчиво произнес я. — Демид Иванович, не заморачивайтесь. Вашей вины тут нет и быть не может. Мы же видим, что вы о нас заботитесь и очень это ценим.
— Даже против Серебряных пошли, — угрюмо добавил Толстой. — Смелый поступок, но…
— Глупый? — усмехнулся классный. — Возможно.
Он испытывающее посмотрел на нас и кивнул сам себе, принимая какое-то решение.
— Класс! Мы идем к стеле! И у меня настоятельная просьба — если у вас нет Индивидуального плана развития, то согласуйте со мной ваш выбор. Это поможет… уберечь от необдуманных действий и приблизится к идеальной сборке.
Ну к стеле, так стеле. Насколько я понял, он изначально и хотел отвести нас к ней как можно быстрее, но Ольга попросила подождать до обеда. Хм…
Надо присмотреться к ней повнимательней.
— Стройся в колонну по два и за мной, — приказал классный и поспешно направился к выходу из класса.
И, судя по тревожности, которую он изучал, проблема с серебряными далеко не решена.
— Демид Иванович! — я, наплевав на правила приличия, окликнул его уже почти у входа. — Эти демонологи… Они вернутся с новой бумагой?
— Именно, — скривился классный. — Вы, Михаил, лишь выгадали себе несколько часов.
— Даже если они нормальные? — прогудел Мирон, вставая ко мне в пару. — Ну в смысле не одержимые?
— Вы ещё слишком маленькие, чтобы понять, — Демид Иванович с сомнением посмотрел на гимназистов, строящихся в колонну по два. — Но некоторые организации слишком… м-м-м, фанатично следуют букве закона. И самое главное для них — не истина, а Инструкция и План.
Судя по эмоциональному отклику никто из класса не понял при чем здесь план. Я же понимающе кивнул.
Школьный учитель литературы постоянно рассказывал нам что-то интересное — про государство, про систему, про политику и её связь с наукой, культурой, искусством и историей.
Иногда он в шутку говорил нам не верить науке и истории, поскольку их пишут победители. И призывал искать ответы на свои вопросы в книгах.
Книги, по его словам, как и музыка с живописью, были зеркалом эпохи.