— Так у тебя полспины сгорело, — невозмутимо пояснил доктор. — Терпи, парень, мертвая ткань отваливается, новая выращивается. Я бы, конечно…
— Михаил! — голос директора вернул меня в здесь и сейчас.
— Я достал Ураган, начал обстрел противника. Аллоний поймал рикошет рыцаря, а Гарлух побежал в лес, но рыцарь не стрелял ему в спину. Словно специально хотел оставить его в живых!
— Дальше, дальше, что было? — поторопил меня директор.
— Дальше отвлек рыцаря и влепил ему в шлем две гранаты, третьей привел в негодность пулемёт.
— Гильзы нашли, — тут же кинул Демид Иванович, — пулемёт нет.
— У него голова взорвалась, и из лесу выскочил ещё один Воин. Выстрелил чем-то мощным, и Толстой использовал родовую способность.
— Ещё бы, вас Гневом небес накрыло! — отозвался Светозар. — Да там в радиусе двадцати метров выжженная земля теперь! Одна только каменная сфера и стояла по центру.
— Мы уж думали всё, — вздохнул Демид Иванович, — на несколько лет в анабиоз, как дед Ивана в своё время, но она через три дня трещинами пошла.
Ого! Получается если б не ифрит, а потом и Рив, мы бы там несколько лет висели?
— Три дня?
— Плюс неделя в лазарете, — добил меня классный. — Придётся догонять программу.
Вот это да… Как бы плохо не звучало, но я даже немного рад, что Братство сцепилось с Орденом. Иначе за эти две недели меня бы совершенно точно выдернули из гимназии.
— Ты всё сказал? — директор, недовольно посмотрел на учителей и уставился на меня таким взглядом, по сравнению с которым боль в спине показалось ерундой.
— Ну да. Потом помню только кошмары, — поморщился я. — Висел в какой-то темноте. Память по кусочкам пришлось собирать. Сейчас вроде нормально.
— А живот?
— А что с животом? — удивился я.
— Когда сфера треснула, помимо ожогов, у тебя в животе оказался кинжал…
— Э-э-э, — я завис соображая, что делать дальше.
Рассказывать про арену и Рив не было никакого желания, ну а врать не хотелось.
— Кто ещё там был?
— Кроме Серебряных и наемников? — уточнил я, переводя тему. — Бог его знает. Но если и были, то только в лесу.
— Почему наёмники? — прищурился Яков Иванович, на время забывая про ножевую рану.
— Не знаю, — я от неожиданности смутился. — Просто второй Воин — он будто был на подстраховке и эта граната… Почему не выстрелили в нас сначала ей? Да и рыцарь тот был какой-то мутный. Слишком блестящий, слишком показушный.
— Рыцарь, не паладин? — уточнил Светозар.
— Паладины не расстреливают гимназистов, — машинально отозвался я.
— Это точно, — директор переглянулся с историком. — Вот только… расскажи это сейчас тем, кто видит полыхающие княжества.